Судебные решения, арбитраж
Разделы:
Наследование по закону; Наследственное право
Обстоятельства: Истец указал, что умерла его тетя, которая при жизни завещала в пользу ответчика все свое имущество, в том числе квартиру, по мнению истца, в момент совершения сделки в день своей смерти наследодатель, проходивший стационарное лечение в лечебном учреждении, будучи в ослабленном состоянии, не позволяющем ему собственноручно подписать завещание, не мог понимать значение своих действий и руководить ими.
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
судья суда первой инстанции Данилина Е.А.
Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе
председательствующего Анашкина А.А.,
судей Карпушкиной Е.И., Олюниной М.В.,
при секретаре Г.,
рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Олюниной М.В.
гражданское дело по апелляционной жалобе представителя Ш. по доверенности З.В. на решение Бутырского районного суда города Москвы от 20 мая 2016 года по иску З.Т. к Ш. о признании завещания недействительным и признании права собственности на жилое помещение в порядке наследования по закону,
которым исковые требования З.Т. удовлетворены,
Истец З.Т. обратилась в суд с иском к ответчику Ш., в котором просила признать недействительным завещание З.Л., совершенное в пользу Ш., удостоверенное ***** г. нотариусом города Москвы В., и признать за ней право собственности на жилое помещение, расположенное по адресу: ********, в порядке наследования по закону.
Требования мотивированы тем, что ***** г. умерла тетя истца З.Л., которая при жизни завещала в пользу ответчика (своего внучатого племянника) все свое имущество, в том числе, квартиру, расположенную по адресу: *******. По мнению истца, в момент совершения сделки в день своей смерти З.Л., проходившая стационарное лечение в лечебном упреждении, будучи в ослабленном состоянии, не позволяющем ей собственноручно подписать завещание, находилась в таком состоянии, при котором не могла понимать значение своих действий и руководить ими.
Представитель истца З.Т. по доверенности К.С. в судебное заседание суда первой инстанции явилась, исковые требования поддержала.
Представитель ответчика Ш. - З.В. в судебное заседание суда первой инстанции явилась, исковые требования не признала.
Представитель третьего лица нотариуса города Москвы В. адвокат Старовойтов П.В. в судебное заседание суда первой инстанции явился, поддержал позицию стороны ответчика.
Судом постановлено: исковые требования З.Т. к Ш. о признании завещания недействительным и признании права собственности на жилое помещение в порядке наследования по закону - удовлетворить.
Признать недействительным завещание З.Л., совершенное в пользу Ш., удостоверенное нотариусом города Москвы В. ***** г.
Признать за З.Т. право собственности на жилое помещение, расположенное по адресу: *******, в порядке наследования по закону имущества З.Л., умершей ***** г.
Взыскать с Ш. в пользу З.Т. расходы, связанные с уплатой государственной пошлины, в размере ***** руб.
С указанным решением не согласился представитель ответчика Ш. по доверенности З.В., подав соответствующую апелляционную жалобу, в которой ставится вопрос об отмене решения суда по доводам апелляционной жалобы.
В судебное заседание апелляционной инстанции явился ответчик Ш., который доводы апелляционной жалобы поддержал, а также представитель истца З.Т. по доверенности К.Е., которая возражала против удовлетворения апелляционной жалобы.
Представитель третьего лица нотариуса города Москвы В. адвокат Старовойтов П.В. в судебное заседание апелляционной инстанции явился, доводы апелляционной жалобы поддержал.
Истец З.Т. в судебное заседание апелляционной инстанции не явилась, извещена надлежащим образом, обеспечила явку своего представителя.
При указанных обстоятельствах, судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело при данной явке, учитывая положения ст. 167 ГПК РФ.
Выслушав явившихся участников процесса, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив материалы дела, судебная коллегия приходит к выводу, что оснований, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, для отмены или изменения обжалуемого судебного постановления в апелляционном порядке по доводам апелляционной жалобы, изученным по материалам дела, не имеется.
Суд первой инстанции, при разрешении спора, верно руководствовался положениями ст. ст. 177, 1111, 1118, 1124, 1125, 1131, 1141 - 1143, 1146, 1152 - 1154 ГК РФ.
Из материалов дела следует, что З. (С.) является племянницей З.Л. по линии матери С.О. (З.), умершей ***** г.
**** г., в день смерти, З.Л. завещала все свое имущество, какое на день ее смерти откажется ей принадлежащим, в чем бы таковое не заключалось и где бы оно не находилось, Ш.
Из завещания усматривается, что ввиду болезни З.Л. (общая слабость после перелома шейки бедра и воспаления легких), по ее личной просьбе оно было подписано Т. и удостоверено вне помещения нотариальной конторы по адресу: ******, нотариусом города Москвы В., установившей личность завещателя и лица, подписавшего завещание, и проверившей их дееспособность.
***** г. З.Л., ***** года рождения, скончалась.
****** г. на основании заявления Ш. о принятии наследства по завещанию нотариусом города Москвы В. к имуществу умершей З.Л. было заведено наследственное дело N *****.
****** года с заявлением принятии наследства по закону к нотариусу города Москвы В. обратилась племянница наследодателя - З.Т.
Являясь наследником З.Л. по закону по праву представления в силу п. 1 ст. 1142 ГК РФ, истец утверждал, что на момент совершения оспариваемого завещания *****, непосредственно в день смерти, в возрасте 89 лет, наследодатель не была способна понимать значение своих действий и руководить ими, поскольку находилась в ослабленном состоянии в стенах лечебного учреждения.
Как пояснил в ходе судебного разбирательства ответчик, он осуществлял за наследодателем уход. Во всех разговорах, З.Л. упоминала его как единственного внука, а с 2012 года у нее появилось намерение составить на его имя завещание. После падения в своей квартире, ***** г. З.Л. была госпитализирована в ГБУЗ города Москвы "НИИ скорой помощи им. Н.В. Склифосовского Департамента здравоохранения города Москвы". ***** г. ее состояние осложнилось из-за простуды и она попросила заняться поисками нотариуса. Примерно ****** г. З.Л. была переведена в реанимационное отделение. Утром ***** г. состояние здоровья З.Л. улучшилось, утром он один прошел к ней в реанимационное отделение с согласия врача для того, чтобы поздравить с днем рождения, З.Л. находилась в сознании, узнала его (Ш.). С разрешения заведующего отделением примерно в ** час. ** мин. к З.Л. в реанимационное отделение прошла нотариус города Москвы В., а затем его (Ш.) знакомый Т., так как в связи со слабым здоровьем З.Л. ей потребовалась помощь рукоприкладчика. Через некоторое время нотариус и рукоприкладчик вышли и сообщили ему (Ш.), что З.Л. выразила свою волю на удостоверение завещания в его пользу.
Нотариус города Москвы В. представила суду свои объяснения в письменной форме, в которых указала, что завещание от имени З.Л. было удостоверено ею ***** г. за реестровым номером 3-522 вне помещения нотариальной конторы, в больнице. Перед составлением и нотариальным удостоверением завещания, путем устной беседы была выяснена дееспособность З.Л., которая имела тихую, но понятную речь, свои мысли выражала последовательно. Завещание с согласия З.Л. и по ее личной просьбе было подписано рукоприкладчиком Т.
В ответ на запрос суда должностное лицо ГБУЗ города Москвы "НИИ скорой помощи им. Н.В. Склифосовского Департамента здравоохранения города Москвы" сообщило, что в реанимационных отделениях названного лечебного учреждения посетители к больным не допускаются.
Допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля заведующий реанимационным отделением ГБУЗ города Москвы "НИИ скорой помощи им. Н.В. Склифосовского Департамента здравоохранения города Москвы" Б., осуществлявший обход пациентов названного отделения ***** г., показал, что в случае близкой смерти больного к нему в качестве исключения допускаются родственники для прощания в присутствии заведующего отделением или дежурного врача; нотариус может пройти в реанимационное отделение, только если представится родственником. З.Л. за давностью он не помнит, но на основании истории болезни, истребованной судом в рамках проведения посмертной судебно-психиатрической экспертизы, утверждает, что в день смерти последняя находилась в глубоком оглушении, сведения о контактном сознании больной в этот день - возможная опечатка; из-за нарушения сознания именно ***** года З.Л. не могла совершать осознанных действий, с кем-либо общаться, кроме того, с ***** года и до самой смерти она находилась на искусственной вентиляции легких с помощью аппарата, самостоятельно дышать не могла, что лишало ее физической возможности разговаривать, так как из-за трубки в трахее голос не образуется.
Оснований не доверять показаниям данного свидетеля, суд первой инстанции не установил.
По ходатайству ответчика в качестве свидетелей в ходе рассмотрения дела были допрошены С.В. (соседка З.Л.) и Щ. (социальный работник, чьей подопечной была З.Л.), однако суд первой инстанции показания в качестве доказательств по делу не принял, указав, что они ни прямо, ни косвенно не подтверждают факт порока воли З.Л. при совершении оспариваемого завещания.
Для проверки доводов истца и выяснения вопроса о способности З.Л. понимать значение своих действий и руководить ими в момент совершения завещания, по делу была назначена и проведена ФГБУ "Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского" Министерства здравоохранения РФ посмертная судебно-психиатрическая экспертиза, согласно выводам которой (заключение комиссии экспертов N ***** от ****** г.): у З.Л. имелось психическое расстройство в форме органического психотического расстройства (по МКБ-10: F06.817). Об этом свидетельствуют данные из представленного гражданского дела и медицинской документации о том, что у З.Л. приблизительно с **** года на фоне гипертонической болезни, ишемической болезни сердца, постинфарктного и атеросклеротического кардиосклероза, атеросклероза аорты и коронарных артерий сердца, дисциркуляторной энцефалопатии 2 ст. атеросклеротического и гипертонического генеза, сахарного диабета 2 типа, хронической вертебробазилярной недостаточности в стадии компенсации, наблюдались церебрастенические (головокружение, слабость) проявления с нарушением ориентировки во времени. Согласно сведениям из медицинской документации, с ***** г. состояние З.Л. описывалось как крайне тяжелое, нестабильное, с отрицательной динамикой. Тяжесть указанного состояния у З.Л. была обусловлена полиорганной недостаточностью, декомпенсированной соматической патологией, что сопровождалось нарушением сознания (от сопора до комы) и лишало ее способности в юридически значимый период, при подписании завещания от ***** г. понимать значение своих действий и руководить ими.
Обоснованность выводов экспертного заключения была подтверждена в ходе допроса эксперта А., которая пояснила, что выводы о нарушении психики З.Л. сделаны комиссией на основании диагнозов всех болезней, которыми последняя страдала; вывод экспертов однозначен и ошибок в заключении допущено не было, уровень сознания З.Л. в день смерти и составления завещания - ***** года - менялся от комы до сопора, в обозначенный день в силу тяжести состояния здоровья она не могла понимать значение своих действий и руководить ими.
При указанных обстоятельствах, суд первой инстанции, оценив представленные по делу доказательства в их совокупности и взаимной связи, признав заключение комиссии экспертов ФГБУ "Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского" Министерства здравоохранения РФ N ***** допустимым доказательство по делу, принимая во внимание, что вопрос о способности понимать значение своих действий и руководить ими наследодателем в момент совершения завещания требует наличия специальных познаний в области медицины и указанные обстоятельства в силу ст. 60 ГПК РФ, не могут быть подтверждены либо опровергнуты только объяснениями лиц, участвующих в деле, учитывая, что комиссия психиатрических экспертов пришла к однозначному выводу о том, что З.Л. в момент совершения оспариваемого завещания не могла понимать значение своих действий и руководить ими, пришел к выводу о наличии у последней в юридически значимый период такого психического состояния, при котором она не могла отдавать отчет своим действиям и руководить ими.
Указанное обстоятельство позволило суду первой инстанции сделать вывод о недействительности завещания З.Л., совершенного ****** г. в пользу Ш., удостоверенного нотариусом города Москвы В., удовлетворив заявленные исковые требований в данной части.
При этом, суд первой инстанции отклонил доводы стороны ответчика о том, что в судебном заключении отсутствует исследовательская часть, не проанализированы показания свидетелей, письменные объяснения нотариуса города Москвы В., не дана оценка медицинской документации, не приведено обоснований вывода экспертов, не отражена запись о разъяснении прав и обязанностей экспертам, не установлена дата подписки экспертов об уголовной ответственности, отсутствуют сведения о времени и месте проведения экспертизы, документах, на основании которых проводилось исследование, указание на справочные материалы, которыми эксперты руководствовались при разрешении поставленного вопроса, выводы и подписи экспертов, поскольку экспертное заключение представляется суду ясным, полным, не вызывающим сомнений в его правильности и обоснованности; заключение содержит указание на место и дату его составления, сведения о предупреждении экспертов об уголовной ответственности, предусмотренной ст. 307 УК РФ, подписи членов комиссии.
Заключение специалистов (рецензию) в области психиатрической экспертизы от 28 апреля 2016 года, составленное по заказу ответчика Ш. АНО "Межрегиональный центр судебных экспертиз и исследований", из которого следует, что выводы заключения судебно-психиатрической комиссии экспертов не подтверждены объективными данными, не аргументированы и имеют характер декларации, суд первой инстанции не принял во внимание, поскольку данное заключение специалистов (рецензия) направлено на оценку обоснованности исследовательской части и выводов заключения комиссии экспертов ФГБУ "Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии" Министерства здравоохранения РФ N ***** от ***** года, доказательственная сила которого была признана судом, в распоряжении специалистов, составивших заключение-рецензию, не находилось медицинской документации в отношении З.Л., материалов дела, они не были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.
Как установлено в судебном заседании, З.Л. на момент смерти на праве собственности на основании договора передачи от ***** принадлежала отдельная двухкомнатная квартира, расположенная по адресу: ********, в которой она была зарегистрирована по постоянному месту жительства.
Учитывая ранее изложенные выводы о недействительности завещания З.Л., которым все свое имущество она завещала ответчику, принимая во внимание, что единственный наследник З.Л. по закону по праву представления - племянница З.Т. - в установленный законом срок приняла наследство последней, суд первой инстанции признал за З.Т. право собственности на квартиру, расположенную по адресу: *******, в порядке наследования имущества З.Л., удовлетворив заявленные исковые требования и в указанной части.
На основании ст. 98 ГПК РФ, суд первой инстанции взыскал с ответчика в пользу истца расходы по оплате государственной пошлины в размере ***** руб.
Доводы апелляционной жалобы по существу направлены на несогласие с заключением, составленном в рамках назначенной судом первой инстанции судебной посмертной психолого-психиатрическая экспертизой.
Судебная коллегия приходит к выводу о том, что фактически, в представленной стороной ответчика рецензии, содержатся выводы на неполноту исследования и неполному заключения экспертов. Однако согласно положениям ст. 5, ч. 1 ст. 67, ч. 1 ст. 196 ГПК РФ только суду принадлежит право оценки доказательств при разрешении гражданских дел и принятии решения. Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Данное исследование (рецензия) было проведено не в рамках рассмотрения гражданского дела и не на основании определения суда, а по инициативе и по заказу ответчика, поэтому приведенная рецензия не является экспертным заключением, предусмотренным ст. ст. 79 - 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Таким образом, данная рецензия не может быть признана объективным, достоверным и допустимым доказательством. Лицо, изготовившее заключение не было в установленном порядке предупреждено об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.
Доводы апелляционной жалобы о необходимости назначения по делу повторной экспертизы отклоняются судебной коллегией, поскольку у судебной коллегии не имеется оснований не доверять заключению комиссии экспертов ФГБУ "Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии" Министерства здравоохранения РФ N ***** от ***** года, выводы которого для суда ясны и понятны, оснований для назначения по делу повторной экспертизы не имеется.
В силу ч. 2 ст. 87 ГПК РФ в связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов суд может назначить по тем же вопросам повторную экспертизу.
Предусмотренное указанной нормой правомочие суда назначить повторную экспертизу в связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного экспертного заключения, как особый способ его проверки, вытекает из принципа самостоятельности суда, который при рассмотрении конкретного дела устанавливает доказательства, оценивает их по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, и на основании этих доказательств принимает решение.
Судом полно и всесторонне проверены все юридически значимые по делу обстоятельства, им дана надлежащая правовая оценка и с этой оценкой судебная коллегия согласна.
Доводы апелляционной жалобы о том, что суд неверно установил фактические обстоятельства дела, нельзя признать обоснованными.
При этом несогласие в апелляционной жалобе с выводами суда первой инстанции в отношении представленных доказательств и установленных по делу обстоятельств, не состоятельны, поскольку согласно положениям ст. ст. 56, 59, 67 ГПК РФ суд самостоятельно определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне их надлежит доказывать, принимает те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения дела, оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.
Таким образом, при рассмотрении дела судом не допущено нарушения или неправильного применения норм материального или процессуального права, повлекших вынесение незаконного решения, а поэтому оснований к отмене решения суда не имеется.
На основании изложенного и руководствуясь статьями 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда
решение Бутырского районного суда города Москвы от 20 мая 2016 года оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя Ш. по доверенности З.В. - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "NASLEDSTVO.SU | Наследственное право" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ МОСКОВСКОГО ГОРОДСКОГО СУДА ОТ 14.09.2016 ПО ДЕЛУ N 33-34479/2016
Требование: О признании завещания недействительным и признании права собственности на жилое помещение в порядке наследования по закону.Разделы:
Наследование по закону; Наследственное право
Обстоятельства: Истец указал, что умерла его тетя, которая при жизни завещала в пользу ответчика все свое имущество, в том числе квартиру, по мнению истца, в момент совершения сделки в день своей смерти наследодатель, проходивший стационарное лечение в лечебном учреждении, будучи в ослабленном состоянии, не позволяющем ему собственноручно подписать завещание, не мог понимать значение своих действий и руководить ими.
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
МОСКОВСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 14 сентября 2016 г. по делу N 33-34479/16
судья суда первой инстанции Данилина Е.А.
Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе
председательствующего Анашкина А.А.,
судей Карпушкиной Е.И., Олюниной М.В.,
при секретаре Г.,
рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Олюниной М.В.
гражданское дело по апелляционной жалобе представителя Ш. по доверенности З.В. на решение Бутырского районного суда города Москвы от 20 мая 2016 года по иску З.Т. к Ш. о признании завещания недействительным и признании права собственности на жилое помещение в порядке наследования по закону,
которым исковые требования З.Т. удовлетворены,
установила:
Истец З.Т. обратилась в суд с иском к ответчику Ш., в котором просила признать недействительным завещание З.Л., совершенное в пользу Ш., удостоверенное ***** г. нотариусом города Москвы В., и признать за ней право собственности на жилое помещение, расположенное по адресу: ********, в порядке наследования по закону.
Требования мотивированы тем, что ***** г. умерла тетя истца З.Л., которая при жизни завещала в пользу ответчика (своего внучатого племянника) все свое имущество, в том числе, квартиру, расположенную по адресу: *******. По мнению истца, в момент совершения сделки в день своей смерти З.Л., проходившая стационарное лечение в лечебном упреждении, будучи в ослабленном состоянии, не позволяющем ей собственноручно подписать завещание, находилась в таком состоянии, при котором не могла понимать значение своих действий и руководить ими.
Представитель истца З.Т. по доверенности К.С. в судебное заседание суда первой инстанции явилась, исковые требования поддержала.
Представитель ответчика Ш. - З.В. в судебное заседание суда первой инстанции явилась, исковые требования не признала.
Представитель третьего лица нотариуса города Москвы В. адвокат Старовойтов П.В. в судебное заседание суда первой инстанции явился, поддержал позицию стороны ответчика.
Судом постановлено: исковые требования З.Т. к Ш. о признании завещания недействительным и признании права собственности на жилое помещение в порядке наследования по закону - удовлетворить.
Признать недействительным завещание З.Л., совершенное в пользу Ш., удостоверенное нотариусом города Москвы В. ***** г.
Признать за З.Т. право собственности на жилое помещение, расположенное по адресу: *******, в порядке наследования по закону имущества З.Л., умершей ***** г.
Взыскать с Ш. в пользу З.Т. расходы, связанные с уплатой государственной пошлины, в размере ***** руб.
С указанным решением не согласился представитель ответчика Ш. по доверенности З.В., подав соответствующую апелляционную жалобу, в которой ставится вопрос об отмене решения суда по доводам апелляционной жалобы.
В судебное заседание апелляционной инстанции явился ответчик Ш., который доводы апелляционной жалобы поддержал, а также представитель истца З.Т. по доверенности К.Е., которая возражала против удовлетворения апелляционной жалобы.
Представитель третьего лица нотариуса города Москвы В. адвокат Старовойтов П.В. в судебное заседание апелляционной инстанции явился, доводы апелляционной жалобы поддержал.
Истец З.Т. в судебное заседание апелляционной инстанции не явилась, извещена надлежащим образом, обеспечила явку своего представителя.
При указанных обстоятельствах, судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело при данной явке, учитывая положения ст. 167 ГПК РФ.
Выслушав явившихся участников процесса, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив материалы дела, судебная коллегия приходит к выводу, что оснований, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, для отмены или изменения обжалуемого судебного постановления в апелляционном порядке по доводам апелляционной жалобы, изученным по материалам дела, не имеется.
Суд первой инстанции, при разрешении спора, верно руководствовался положениями ст. ст. 177, 1111, 1118, 1124, 1125, 1131, 1141 - 1143, 1146, 1152 - 1154 ГК РФ.
Из материалов дела следует, что З. (С.) является племянницей З.Л. по линии матери С.О. (З.), умершей ***** г.
**** г., в день смерти, З.Л. завещала все свое имущество, какое на день ее смерти откажется ей принадлежащим, в чем бы таковое не заключалось и где бы оно не находилось, Ш.
Из завещания усматривается, что ввиду болезни З.Л. (общая слабость после перелома шейки бедра и воспаления легких), по ее личной просьбе оно было подписано Т. и удостоверено вне помещения нотариальной конторы по адресу: ******, нотариусом города Москвы В., установившей личность завещателя и лица, подписавшего завещание, и проверившей их дееспособность.
***** г. З.Л., ***** года рождения, скончалась.
****** г. на основании заявления Ш. о принятии наследства по завещанию нотариусом города Москвы В. к имуществу умершей З.Л. было заведено наследственное дело N *****.
****** года с заявлением принятии наследства по закону к нотариусу города Москвы В. обратилась племянница наследодателя - З.Т.
Являясь наследником З.Л. по закону по праву представления в силу п. 1 ст. 1142 ГК РФ, истец утверждал, что на момент совершения оспариваемого завещания *****, непосредственно в день смерти, в возрасте 89 лет, наследодатель не была способна понимать значение своих действий и руководить ими, поскольку находилась в ослабленном состоянии в стенах лечебного учреждения.
Как пояснил в ходе судебного разбирательства ответчик, он осуществлял за наследодателем уход. Во всех разговорах, З.Л. упоминала его как единственного внука, а с 2012 года у нее появилось намерение составить на его имя завещание. После падения в своей квартире, ***** г. З.Л. была госпитализирована в ГБУЗ города Москвы "НИИ скорой помощи им. Н.В. Склифосовского Департамента здравоохранения города Москвы". ***** г. ее состояние осложнилось из-за простуды и она попросила заняться поисками нотариуса. Примерно ****** г. З.Л. была переведена в реанимационное отделение. Утром ***** г. состояние здоровья З.Л. улучшилось, утром он один прошел к ней в реанимационное отделение с согласия врача для того, чтобы поздравить с днем рождения, З.Л. находилась в сознании, узнала его (Ш.). С разрешения заведующего отделением примерно в ** час. ** мин. к З.Л. в реанимационное отделение прошла нотариус города Москвы В., а затем его (Ш.) знакомый Т., так как в связи со слабым здоровьем З.Л. ей потребовалась помощь рукоприкладчика. Через некоторое время нотариус и рукоприкладчик вышли и сообщили ему (Ш.), что З.Л. выразила свою волю на удостоверение завещания в его пользу.
Нотариус города Москвы В. представила суду свои объяснения в письменной форме, в которых указала, что завещание от имени З.Л. было удостоверено ею ***** г. за реестровым номером 3-522 вне помещения нотариальной конторы, в больнице. Перед составлением и нотариальным удостоверением завещания, путем устной беседы была выяснена дееспособность З.Л., которая имела тихую, но понятную речь, свои мысли выражала последовательно. Завещание с согласия З.Л. и по ее личной просьбе было подписано рукоприкладчиком Т.
В ответ на запрос суда должностное лицо ГБУЗ города Москвы "НИИ скорой помощи им. Н.В. Склифосовского Департамента здравоохранения города Москвы" сообщило, что в реанимационных отделениях названного лечебного учреждения посетители к больным не допускаются.
Допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля заведующий реанимационным отделением ГБУЗ города Москвы "НИИ скорой помощи им. Н.В. Склифосовского Департамента здравоохранения города Москвы" Б., осуществлявший обход пациентов названного отделения ***** г., показал, что в случае близкой смерти больного к нему в качестве исключения допускаются родственники для прощания в присутствии заведующего отделением или дежурного врача; нотариус может пройти в реанимационное отделение, только если представится родственником. З.Л. за давностью он не помнит, но на основании истории болезни, истребованной судом в рамках проведения посмертной судебно-психиатрической экспертизы, утверждает, что в день смерти последняя находилась в глубоком оглушении, сведения о контактном сознании больной в этот день - возможная опечатка; из-за нарушения сознания именно ***** года З.Л. не могла совершать осознанных действий, с кем-либо общаться, кроме того, с ***** года и до самой смерти она находилась на искусственной вентиляции легких с помощью аппарата, самостоятельно дышать не могла, что лишало ее физической возможности разговаривать, так как из-за трубки в трахее голос не образуется.
Оснований не доверять показаниям данного свидетеля, суд первой инстанции не установил.
По ходатайству ответчика в качестве свидетелей в ходе рассмотрения дела были допрошены С.В. (соседка З.Л.) и Щ. (социальный работник, чьей подопечной была З.Л.), однако суд первой инстанции показания в качестве доказательств по делу не принял, указав, что они ни прямо, ни косвенно не подтверждают факт порока воли З.Л. при совершении оспариваемого завещания.
Для проверки доводов истца и выяснения вопроса о способности З.Л. понимать значение своих действий и руководить ими в момент совершения завещания, по делу была назначена и проведена ФГБУ "Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского" Министерства здравоохранения РФ посмертная судебно-психиатрическая экспертиза, согласно выводам которой (заключение комиссии экспертов N ***** от ****** г.): у З.Л. имелось психическое расстройство в форме органического психотического расстройства (по МКБ-10: F06.817). Об этом свидетельствуют данные из представленного гражданского дела и медицинской документации о том, что у З.Л. приблизительно с **** года на фоне гипертонической болезни, ишемической болезни сердца, постинфарктного и атеросклеротического кардиосклероза, атеросклероза аорты и коронарных артерий сердца, дисциркуляторной энцефалопатии 2 ст. атеросклеротического и гипертонического генеза, сахарного диабета 2 типа, хронической вертебробазилярной недостаточности в стадии компенсации, наблюдались церебрастенические (головокружение, слабость) проявления с нарушением ориентировки во времени. Согласно сведениям из медицинской документации, с ***** г. состояние З.Л. описывалось как крайне тяжелое, нестабильное, с отрицательной динамикой. Тяжесть указанного состояния у З.Л. была обусловлена полиорганной недостаточностью, декомпенсированной соматической патологией, что сопровождалось нарушением сознания (от сопора до комы) и лишало ее способности в юридически значимый период, при подписании завещания от ***** г. понимать значение своих действий и руководить ими.
Обоснованность выводов экспертного заключения была подтверждена в ходе допроса эксперта А., которая пояснила, что выводы о нарушении психики З.Л. сделаны комиссией на основании диагнозов всех болезней, которыми последняя страдала; вывод экспертов однозначен и ошибок в заключении допущено не было, уровень сознания З.Л. в день смерти и составления завещания - ***** года - менялся от комы до сопора, в обозначенный день в силу тяжести состояния здоровья она не могла понимать значение своих действий и руководить ими.
При указанных обстоятельствах, суд первой инстанции, оценив представленные по делу доказательства в их совокупности и взаимной связи, признав заключение комиссии экспертов ФГБУ "Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского" Министерства здравоохранения РФ N ***** допустимым доказательство по делу, принимая во внимание, что вопрос о способности понимать значение своих действий и руководить ими наследодателем в момент совершения завещания требует наличия специальных познаний в области медицины и указанные обстоятельства в силу ст. 60 ГПК РФ, не могут быть подтверждены либо опровергнуты только объяснениями лиц, участвующих в деле, учитывая, что комиссия психиатрических экспертов пришла к однозначному выводу о том, что З.Л. в момент совершения оспариваемого завещания не могла понимать значение своих действий и руководить ими, пришел к выводу о наличии у последней в юридически значимый период такого психического состояния, при котором она не могла отдавать отчет своим действиям и руководить ими.
Указанное обстоятельство позволило суду первой инстанции сделать вывод о недействительности завещания З.Л., совершенного ****** г. в пользу Ш., удостоверенного нотариусом города Москвы В., удовлетворив заявленные исковые требований в данной части.
При этом, суд первой инстанции отклонил доводы стороны ответчика о том, что в судебном заключении отсутствует исследовательская часть, не проанализированы показания свидетелей, письменные объяснения нотариуса города Москвы В., не дана оценка медицинской документации, не приведено обоснований вывода экспертов, не отражена запись о разъяснении прав и обязанностей экспертам, не установлена дата подписки экспертов об уголовной ответственности, отсутствуют сведения о времени и месте проведения экспертизы, документах, на основании которых проводилось исследование, указание на справочные материалы, которыми эксперты руководствовались при разрешении поставленного вопроса, выводы и подписи экспертов, поскольку экспертное заключение представляется суду ясным, полным, не вызывающим сомнений в его правильности и обоснованности; заключение содержит указание на место и дату его составления, сведения о предупреждении экспертов об уголовной ответственности, предусмотренной ст. 307 УК РФ, подписи членов комиссии.
Заключение специалистов (рецензию) в области психиатрической экспертизы от 28 апреля 2016 года, составленное по заказу ответчика Ш. АНО "Межрегиональный центр судебных экспертиз и исследований", из которого следует, что выводы заключения судебно-психиатрической комиссии экспертов не подтверждены объективными данными, не аргументированы и имеют характер декларации, суд первой инстанции не принял во внимание, поскольку данное заключение специалистов (рецензия) направлено на оценку обоснованности исследовательской части и выводов заключения комиссии экспертов ФГБУ "Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии" Министерства здравоохранения РФ N ***** от ***** года, доказательственная сила которого была признана судом, в распоряжении специалистов, составивших заключение-рецензию, не находилось медицинской документации в отношении З.Л., материалов дела, они не были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.
Как установлено в судебном заседании, З.Л. на момент смерти на праве собственности на основании договора передачи от ***** принадлежала отдельная двухкомнатная квартира, расположенная по адресу: ********, в которой она была зарегистрирована по постоянному месту жительства.
Учитывая ранее изложенные выводы о недействительности завещания З.Л., которым все свое имущество она завещала ответчику, принимая во внимание, что единственный наследник З.Л. по закону по праву представления - племянница З.Т. - в установленный законом срок приняла наследство последней, суд первой инстанции признал за З.Т. право собственности на квартиру, расположенную по адресу: *******, в порядке наследования имущества З.Л., удовлетворив заявленные исковые требования и в указанной части.
На основании ст. 98 ГПК РФ, суд первой инстанции взыскал с ответчика в пользу истца расходы по оплате государственной пошлины в размере ***** руб.
Доводы апелляционной жалобы по существу направлены на несогласие с заключением, составленном в рамках назначенной судом первой инстанции судебной посмертной психолого-психиатрическая экспертизой.
Судебная коллегия приходит к выводу о том, что фактически, в представленной стороной ответчика рецензии, содержатся выводы на неполноту исследования и неполному заключения экспертов. Однако согласно положениям ст. 5, ч. 1 ст. 67, ч. 1 ст. 196 ГПК РФ только суду принадлежит право оценки доказательств при разрешении гражданских дел и принятии решения. Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Данное исследование (рецензия) было проведено не в рамках рассмотрения гражданского дела и не на основании определения суда, а по инициативе и по заказу ответчика, поэтому приведенная рецензия не является экспертным заключением, предусмотренным ст. ст. 79 - 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Таким образом, данная рецензия не может быть признана объективным, достоверным и допустимым доказательством. Лицо, изготовившее заключение не было в установленном порядке предупреждено об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.
Доводы апелляционной жалобы о необходимости назначения по делу повторной экспертизы отклоняются судебной коллегией, поскольку у судебной коллегии не имеется оснований не доверять заключению комиссии экспертов ФГБУ "Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии" Министерства здравоохранения РФ N ***** от ***** года, выводы которого для суда ясны и понятны, оснований для назначения по делу повторной экспертизы не имеется.
В силу ч. 2 ст. 87 ГПК РФ в связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного заключения, наличием противоречий в заключениях нескольких экспертов суд может назначить по тем же вопросам повторную экспертизу.
Предусмотренное указанной нормой правомочие суда назначить повторную экспертизу в связи с возникшими сомнениями в правильности или обоснованности ранее данного экспертного заключения, как особый способ его проверки, вытекает из принципа самостоятельности суда, который при рассмотрении конкретного дела устанавливает доказательства, оценивает их по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, и на основании этих доказательств принимает решение.
Судом полно и всесторонне проверены все юридически значимые по делу обстоятельства, им дана надлежащая правовая оценка и с этой оценкой судебная коллегия согласна.
Доводы апелляционной жалобы о том, что суд неверно установил фактические обстоятельства дела, нельзя признать обоснованными.
При этом несогласие в апелляционной жалобе с выводами суда первой инстанции в отношении представленных доказательств и установленных по делу обстоятельств, не состоятельны, поскольку согласно положениям ст. ст. 56, 59, 67 ГПК РФ суд самостоятельно определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне их надлежит доказывать, принимает те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения дела, оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.
Таким образом, при рассмотрении дела судом не допущено нарушения или неправильного применения норм материального или процессуального права, повлекших вынесение незаконного решения, а поэтому оснований к отмене решения суда не имеется.
На основании изложенного и руководствуясь статьями 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда
определила:
решение Бутырского районного суда города Москвы от 20 мая 2016 года оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя Ш. по доверенности З.В. - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "NASLEDSTVO.SU | Наследственное право" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)