Судебные решения, арбитраж
Наследование по закону; Наследственное право
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда в составе:
председательствующего: Рогачевой В.В.,
судей: Ильичевой Т.В. и Петровой С.Е.,
при секретаре: М.О.,
рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе М.Э. на решение Гатчинского городского суда Ленинградской области от 19 декабря 2012 года по гражданскому делу N 2-1432/2012 по иску К.Н. к К.А. и М.Э. о признании недействительным отказа от супружеской доли и обязательной доли в наследстве, свидетельств о праве на наследство по завещанию, признании права собственности на обязательную долю в наследстве и признании права собственности на супружескую долю и по иску М.Э. к К.А. и К.Н. о восстановлении срока для принятия наследства, признании права на обязательную долю в наследстве, признании права собственности на наследственное имущество и признании недостойным наследником.
Заслушав доклад судьи Ленинградского областного суда Рогачева В.В., объяснения ответчицы М.Э. и ее представителя Л., поддержавших доводы жалобы, ответчика К.А. и представителей истицы К.Н. Г.А. и С.В., полагавших, что отсутствуют основания для отмены или изменения обжалуемого решения, судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда
установила:
К.Н. 21 февраля 2012 года обратилась в Гатчинский городской суд Ленинградской области с исками к К.А. о признании недействительным ее заявления об отказе от супружеской доли и обязательной доли в наследстве К.В.; признании недействительными свидетельств о праве на наследство по завещанию, выданных на имя К.А.; признании права собственности на обязательную долю в наследственном имуществе К.А.: 1/12 доли объекта незавершенного строительства, расположенного по адресу: <адрес>, 1/12 долю жилого дома и земельного участка площадью 1.139 кв. м, расположенных по адресу: <адрес>, 1/12 доли вкладов; признании права собственности на супружескую долю в совместно нажитом в период брака с К.В. имуществе: 1/2 долю вышеуказанных объекта незавершенного строительства, жилого дома, земельного участка и вкладов.
В обоснование своих требований истица указала, что <дата> скончался ее муж К.В. После его смерти открылось наследство. Наследниками первой очереди по закону являются она сама, ее сын К.А. и дочь К.В. от первого брака М.Э. <дата> К.В. было составлено завещание, которым все принадлежащее ему ко дню смерти имущество он оставил сыну. В течение шестимесячного срока для принятия наследства истица обратилась к нотариусу с заявлением об отказе от выдела причитающейся ей в соответствии со ст. 1149 ГК РФ как пенсионерке и инвалиду второй группы обязательной доли в наследстве, а также от выдела супружеской доли согласно ст. 34 СК РФ. М.Э. к нотариусу с заявлением о принятии наследства не обращалась. Свидетельства о праве на наследство по завещанию были выданы К.А.
Вместе с тем, на момент подачи нотариусу указанного заявления об отказе от обязательной доли в наследственном имуществе и супружеской доли, она не была способна понимать значение своих действий и руководить ими, поскольку с <дата> страдает <заболевания>
Исходя из изложенного, ее заявление об отказе от обязательной доли в наследственном имуществе и супружеской доли является недействительным на основании ст. 177 ГК РФ. Кроме того заявление об отказе от супружеской доли в любом случае не порождает правовых последствий и не прекращает ее права на долю в общем имуществе супругов. Данное заявление по юридической природе является сделкой по отчуждению доли в имуществе супругов в пользу ответчика и является ничтожным в силу ст. 166 ГК РФ, так как не соответствует установленной законом форме сделок по отчуждению имущества. Включение доли в праве общей собственности на имущество, принадлежащее пережившему супругу, в наследственную массу после смерти другого супруга, хотя бы и с согласия пережившего супруга, неправомерно, что особо оговорено в ст. 1150 ГК РФ (Т. 1, л.д. 4 - 5, 79 - 81).
В ходе рассмотрения настоящего дела истица дополнила свои требования требованием о признании за нею права собственности на обязательную долю в наследственном имуществе К.В.: 1/12 стоимости вкладов с причитающимися процентами, находившихся на хранении в структурном подразделении <...> по счетам:
N <...> в размере <...>
N <...> в размере <...>
N <...> в размере <...>
N <...> в размере <...>
а также денежной компенсации по закрытому в <дата> вкладу по счету N <...> в размере <...>
Кроме того, истица просила признать за нею право на обязательную долю в виде 1/12 стоимости автомобиля "Фольксваген Транспортер", государственный N <...>, идентификационный N <...>, в размере <...>
Истица также просила признать за нею право собственности на 1/2 доли вышеуказанных вкладов в банке и 1/2 доли стоимости автомобиля "Фольксваген Транспортер" как на супружескую долю (Т. 1, л.д. 122 - 124).
Определением суда от 28 сентября 2012 года к участию в деле в качестве соответчика привлечена М.Э. (Т. 2, л.д. 184).
М.Э. 28 сентября 2011 года обратилась во Фрунзенский районный суд Санкт-Петербурга с иском К.А. и К.Н. о восстановлении срока для принятия наследства после смерти К.В. и признании недействительными выданных К.А. свидетельств о праве на наследство.
В обоснование своих требований М.Э. указала, что она пропустила шестимесячный срок для принятия наследства по уважительной причине, поскольку о смерти отца ей не сообщили. Они общались редко, так как у него была создана другая семья. В мае 2011 года она попросила своего сожителя Г.М.В. позвонить К.В., так как последний долго не отвечал на ее звонки. На телефонный звонок ответил К.А., который сказал, что отца нет дома. Тогда Г.М.В., представившись представителем строительной фирмы, позвонил второй раз и сказал, что у К.В. имеется задолженность. На это К.А. сообщил, что отец умер более полугода назад. Свидетельства о праве на наследство выданы К.А. ошибочно и являются недействительными, поскольку она, как наследница первой очереди по закону, имеет право на долю в наследственном имуществе (Т. 3, л.д. 27 - 28).
В ходе рассмотрения дела во Фрунзенском районном суде Санкт-Петербурга М.Э. неоднократно уточняла свои требования. Согласно последнему уточненному исковому заявлению от 03.09.2012 г. просила восстановить срок для принятия обязательной доли в наследстве К.В., признать недействительными выданные К.А. свидетельства о праве на наследство по завещанию, признать за нею право на обязательную долю, состоящую из 1/3 части наследственного имущества.
В обоснование уточненных требований М.Э. указала, что К.А. и К.Н. скрыли от нее информацию о смерти отца, а от нотариуса - информацию о наличии у К.В. дочери. Именно в связи с этим ею и был пропущен срок для принятия наследства. Кроме того, к уважительным причинам пропуска ею срока для принятия наследства относится также ее болезнь и необходимость постоянного ухода за двумя малолетними детьми. Она является инвалидом второй группы и имеет право на обязательную долю в наследственном имуществе (Т. 3, л.д. 54, 77 - 78, 147 - 149).
Определением Фрунзенского районного суда Санкт-Петербурга от 27 сентября 2012 года дело по иску М.Э. передано для рассмотрения по подсудности в Гатчинский городской суд Ленинградской области (Т. 3, л.д. 194 - 197).
Определением Гатчинского городского суда Ленинградской области от 27 ноября 2012 года дела по искам К.Н. и М.Э. объединены в одно производство (Т. 3, л.д. 23 - 24).
При рассмотрении дела в Гатчинском городском суде М.Э. уточнила и дополнила свои требования: просила признать за нею право на обязательную долю, состоящую не из 1/3, а из 1/4 части наследственного имущества, а также признать К.А. недостойным наследником.
В обоснование дополнительного требования о признании К.А. недостойным наследником указала, что судебная экспертиза показала, что К.Н. в момент подписания отказа от оформления супружеской доли и обязательной доли в наследстве не осознавала значение своих действий и не могла руководить ими. Из показаний свидетеля Е. следует, что не соответствующими ее волеизъявлению действиями К.Н. руководил К.А., чем способствовал увеличению собственной доли в наследственном имуществе. Те же действия и с такой же целью совершались К.А. и в отношении М.Э., когда она не была проинформирована о смерти отца (Т. 3, л.д. 219 - 222).
Решением Гатчинского городского суда Ленинградской области от 19 декабря 2012 года требования К.Н. удовлетворены частично.
Признано недействительным заявление К.Н. от <дата> об отказе от выдела из наследственной массы имущества, открытого в связи со смертью К.В., супружеской доли, и от причитающейся обязательной доли наследства.
Из имущества, оставшегося после смерти К.В., выделена 1/2 супружеской доли К.Н. в отношении следующего имущества: жилого дома с мансардой и надворными постройками и земельного участка площадью 1.139 кв. м, расположенных по адресу: <адрес>; нежилого помещения - многопрофильного магазина (незавершенного строительством), расположенного по адресу: <адрес>; автомашины "Фольксваген Транспортер", государственный N <...>; денежных вкладов с причитающимися процентами, находящихся на хранении в структурном подразделении <...>
Признаны недействительными выданные на имя К.А. свидетельства о праве на наследство по завещанию; признано право К.Н. на обязательную долю в наследстве и произведен раздел наследственного имущества между К.А. и К.Н.
С учетом права К.Н. на супружескую долю и обязательную долю в наследстве за нею признано право собственности на 7/12 доли жилого дома с мансардой и надворными постройками и земельного участка площадью 1.139 кв. м, расположенных по адресу: <адрес>, и 1/6 доли денежных компенсаций по закрытому в <дата> вкладу по счету N <...>
За К.А. признано право собственности в порядке наследования на 5/12 доли жилого дома с мансардой и надворными постройками и земельного участка площадью 1.139 кв. м, расположенных по адресу: <адрес>; 5/12 доли денежных вкладов с причитающимися процентами, находящихся на хранении в структурном подразделении <...> по счетам N <...>, N <...>, N <...>, N <...>; 5/6 доли денежной компенсации по закрытому в <дата> вкладу по счету N <...>; многопрофильный магазин (незавершенное строительство), расположенный по адресу: <адрес>; автомашину "Фольксваген Транспортер", государственный N <...>.
С К.А. в пользу К.Н. взыскана денежная компенсация в размере 4<...> в счет рыночной стоимости 7/12 доли многопрофильного магазина, автомашины "Фольксваген Транспортер", денежных вкладов по счетам N <...>, N <...>, N <...> и N <...>
В удовлетворении остальной части иска К.Н., а также в удовлетворении иска М.Э. - отказано (Т. 4, л.д. 46 - 69).
М.Э. подала апелляционную жалобу на указанное решение суда, просит его отменить и удовлетворить заявленные ею требования в полном объеме. В обоснование своей жалобы ответчица указала, что она не могла самостоятельно определить дату смерти ее тяжело болевшего отца, не знала о его смерти и пропустила срок для принятия наследства по уважительным причинам. У нее было сразу несколько оснований для восстановления срока для принятия наследства, а именно: она является инвалидом второй группы; ее заболевание ограничивает ее возможности (в том числе, возможность передвижения), поскольку при прохождении курса лечения лекарства вводятся не только путем инъекций, но и через капельницы; она является одинокой матерью, воспитывающей двух несовершеннолетних детей, что существенно ограничивает ее в возможности распоряжаться своим временем; ее дети болели в период с момента смерти отца и до того, как ей стало об этом известно; она обратилась к нотариусу в течение 6 месяцев с момента, как ей стало известно о смерти отца; момент, когда ей стало известно о смерти отца, подтвержден показаниями свидетелей.
Суд сделал неправильный вывод о том, что она обладала объективной возможностью самостоятельно получить информацию о смерти отца. Она могла узнать о смерти отца только от К.А. или К.Н. Однако К.А. не общался с нею по причине его желания оформить все наследство только на себя, а К.Н. не могла общаться по причине своей болезни. Приезжать в Ленинградскую область зимой инвалиду второй группы с малолетними детьми, не останавливаясь в доме отца, было невозможно.
В нарушение положений ст. 1155 ГК РФ суд не изучил вопрос прекращения обстоятельств, способствовавших пропуску срока принятия наследства, и сделал необоснованный вывод о том, что момент, когда она узнала о смерти отца, не имеет правового значения.
При разрешении требований о признании К.А. недостойным наследником суд не принял во внимание, что исковое заявление К.Н. появилось в суде только после подачи ею иска о восстановлении срока для принятия наследства. Интересы К.Н. по предъявленному последней иску и интересы К.А. по иску М.Э. представляет один и тот же адвокат. В силу своих заболеваний К.Н. лишена возможности заключить договор с адвокатом, однако суд не исследовал вопрос о том, кто является рукоприкладчиком данного договора, что позволило бы доказать совместные действия К.Н. и К.А., являющихся противоположными процессуальными сторонами. К.А. сделал все возможное, чтобы нотариусом было удостоверено заявление К.Н., не осознающей значение своих действий, об отказе от супружеской доли и от обязательной доли в наследстве. Тем самым была увеличена доля К.А. в наследственном имуществе. Последующее обращение К.Н. в суд направлено на уменьшение причитающегося другим наследникам имущества; при этом улучшений в состоянии здоровья К.Н. не наблюдается. При открытии наследственного дела К.А. сделал заявление нотариусу об отсутствии других наследников. Свидетель Е. является сожителем К.А. и именно этот свидетель стал очевидцем ясной речи К.Н. и принятия ею решения об отказе от супружеской и обязательной доли фактически в пользу К.А.
Вопрос о происхождении денежных средств для достройки объекта незавершенного строительства судом не был изучен. Завершение строительства дома и приобретение лекарственных препаратов для К.В. были осуществлены за счет средств последнего. К.А. был безработным, получение им в этих целях кредита или займа не доказано.
Свидетель А., являвшаяся лечащим врачом К.В., не исключала возможности посещения больного в ее отсутствие и не утверждала, что уход за умершим осуществлял только К.А. Из показаний данного свидетеля также следует, что сами врачи не могли дать точный прогноз относительно течения заболевания К.В. и перспектив состояния его здоровья.
Суд не оказал ей содействия в сборе медицинских документов, а также дважды отказал в направлении запросов для получения доказательств наличия телефонных переговоров (Т. 4, л.д. 81 - 86).
Дело рассмотрено судебной коллегией в отсутствие третьих лиц нотариусов Ш. и С.Н., Управления Росреестра по Ленинградской области и органа опеки и попечительства Гатчинского муниципального района Ленинградской области, надлежащим образом извещенных о месте и времени судебного заседания (Т. 4, л.д. 100 - 101, 105 - 106).
Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда приходит к следующему.
<дата> умер К.В. (Т. 1, л.д. 129).
После его смерти открылось наследство, состоящее из нежилого здания, расположенного по адресу: <адрес>; имущественных прав и обязанностей по договору аренды земельного участка для торговой деятельности, общей площадью 780 кв. м, кадастровый N <...>, расположенного по адресу: <адрес>; земельного участка общей площадью 1.139 кв. м, кадастровый N <...>, жилого дома с мансардой и надворными постройками, расположенных по адресу: <адрес>; автомобиля "Фольксваген Транспортер", 1997 года выпуска, государственный N <...>; денежных вкладов с причитающимися процентами, находящихся на хранении в структурном подразделении <...> по счетам N <...>, N <...>, N <...> и N <...> (Т. 1, л.д. 145 - 148, 150 - 153, 155 - 157, 161 - 163, 166, 168 - 169).
Наследниками К.В. первой очереди по закону являются его супруга К.Н., сын К.А. и дочь М.Э. (К.Э.) (Т. 1, л.д. 9, 133, 177, 179).
<дата> К.В. было составлено завещание, которым все свое имущество, которое ко дню его смерти окажется ему принадлежащим, он оставил своему сыну К.А. (Т. 1, л.д. 132).
К.А. 18 ноября 2010 года обратился к нотариусу Ш. с заявлением о принятии наследства по завещанию после умершего <дата> К.В., указав, что наследником в отношении обязательной доли является К.Н. (Т. 1, л.д. 130).
К.Н. 25 февраля 2011 года обратилась к нотариусу Ш. с заявлением об отказе от обязательной доли наследства после умершего К.В. и отказе от выдела из массы наследственного имущества причитающейся ей супружеской доли. По просьбе К.Н. в силу ее болезни заявление было подписано в присутствии нотариуса Е. (Т. 1, л.д. 131).
22 апреля 2011 года К.А. нотариусом Ш. были выданы свидетельства о праве на наследство по завещанию в отношении вышеуказанного наследственного имущества К.В. (Т. 1, л.д. 170 - 175).
М.Э. обратилась к нотариусу Ш. с заявлением о принятии наследства после умершего К.В. 27 июня 2011 года (Т. 1, л.д. 176).
В том же день нотариусом было вынесено постановление об отказе в совершении указанного нотариального действия в связи с пропуском М.Э. установленного ст. 1154 ГК РФ шестимесячного срока для принятия наследства (Т. 1, л.д. 178).
На основании исследованных при рассмотрении настоящего дела доказательств, в том числе, заключения экспертов ГКУЗ ЛО "Бюро судебно-медицинской экспертизы" N <...> от 21.12.2012 г. (Т. 3, л.д. 162 - 180), суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что заявление К.Н. в части отказа от обязательной доли в наследстве является недействительным в силу ст. 177 ГК РФ, так как на момент подписания данного заявления К.Н. не могла понимать значение своих действий, их последствия и руководить ими.
По этому же основанию является недействительным и заявление К.Н. об отказе от выделения ее супружеской доли в имуществе К.В.
Заявление пережившего супруга об отказе от выделения супружеской доли не является сделкой по отчуждению доли в общем имуществе супругов в пользу наследников и не является отказом от права собственности. По сути, данным заявлением переживший супруг ставит нотариуса и других наследников в известность, что наследственное имущество не является общим имуществом супругов и в нем отсутствует его доля, то есть его право собственности в отношении данного имущества никогда не возникало. При жизни супруги имели возможность урегулировать свои имущественные отношения путем заключения брачного договора. После смерти одного из супругов второй супруг не лишен возможности изменить законный режим имущества супругов путем подачи заявления об отказе от выделения супружеской доли. Лишение пережившего супруга возможности подать такое заявление повлечет не предусмотренное законом ограничение его прав и наделение его собственностью помимо его воли и при отсутствии предусмотренных главой 14 ГК РФ оснований.
Ошибочная правовая квалификация, данная судом заявлению истицы об отказе от супружеской доли, не может повлечь за собой отмену обжалуемого решения в данной части, так как по существу оно является правильным.
В соответствии с п. 1 ст. 1154 ГК РФ наследство может быть принято в течение шести месяцев со дня открытия наследства.
Согласно п. 1 ст. 1155 ГК РФ по заявлению наследника, пропустившего срок, установленный для принятия наследства (статья 1154), суд может восстановить этот срок и признать наследника принявшим наследство, если наследник не знал и не должен был знать об открытии наследства или пропустил этот срок по другим уважительным причинам и при условии, что наследник, пропустивший срок, установленный для принятия наследства, обратился в суд в течение шести месяцев после того, как причины пропуска этого срока отпали.
Отказывая в удовлетворении требований М.Э. о восстановлении ей срока для принятия наследства, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об отсутствии доказательств, свидетельствующих об уважительности причин пропуска данного срока.
Из разъяснения, содержащегося в п. 40 Постановления Пленума ВС РФ от 29.05.2012 г. N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", следует, что требования о восстановлении срока принятия наследства и признании наследника принявшим наследство могут быть удовлетворены лишь при доказанности совокупности следующих обстоятельств:
- а) наследник не знал и не должен был знать об открытии наследства или пропустил указанный срок по другим уважительным причинам. К числу таких причин следует относить обстоятельства, связанные с личностью истца, которые позволяют признать уважительными причины пропуска срока исковой давности: тяжелая болезнь, беспомощное состояние, неграмотность и т.п. (статья 205 ГК РФ), если они препятствовали принятию наследником наследства в течение всего срока, установленного для этого законом. Не являются уважительными такие обстоятельства, как кратковременное расстройство здоровья, незнание гражданско-правовых норм о сроках и порядке принятия наследства, отсутствие сведений о составе наследственного имущества и т.п.;
- б) обращение в суд наследника, пропустившего срок принятия наследства, с требованием о его восстановлении последовало в течение шести месяцев после отпадения причин пропуска этого срока. Указанный шестимесячный срок, установленный для обращения в суд с данным требованием, не подлежит восстановлению, и наследник, пропустивший его, лишается права на восстановление срока принятия наследства.
Из объяснений ответчицы следует, что о смерти отца она узнала только в мае 2011 года; до этого с отцом общалась редко: в последний раз его видела в июне 2010 года, а в августе и сентябре 2010 года разговаривала с ним по телефону. В дальнейшем общение с отцом прекратилось, поскольку последний перестал отвечать на ее телефонные звонки.
Таким образом, не имея с сентября 2010 года никакой информации о состоянии здоровья своего смертельно больного отца, ответчица лишь в мае 2011 года предприняла действия, направленные на получение такой информации и при этом сразу же ее получила. Доказательств, свидетельствующих о невозможности своевременно узнать о смерти отца, ответчицей при рассмотрении настоящего дела не представлено.
Ответчица знала о тяжелом онкологическом заболевании отца, которое началось как минимум за два года до его смерти; знала о том, что он практически каждый месяц проходил стационарное лечение, нуждался в постороннем уходе (который получал от сына) и мог умереть в любой день.
Несмотря на это, после сентября 2010 года М.Э. перестала интересоваться состоянием здоровья своего отца и не предпринимала мер, направленных на выяснение его судьбы даже после того, как отец не поздравил ее и внуков с Новым годом, а ее и внучку - с днями рождения (что раньше он всегда делал). На похоронах отца она не присутствовала и на момент вынесения обжалуемого решения даже не поинтересовалась, где он похоронен.
Невозможность связаться с отцом по телефону, вызванная объективной причиной - смертью последнего, не свидетельствует об отсутствии способов выяснить его судьбу иным способом. Ответчица не была лишена возможности навестить отца в больнице или дома, узнать о его состоянии у родственников и знакомых.
Давая оценку показаниям свидетеля А., лечащего врача К.В., в части ее недостаточной осведомленности о том, какие лица навещали К.В. в больнице и кто осуществлял за ним уход, сама ответчица не оспаривает, что отца в больнице она не навещала (последний раз - в 2008 году), уход за ним не осуществляла, лекарственные препараты не приобретала.
Наличие несовершеннолетних детей и кратковременное расстройство их здоровья (Т. 4, л.д. 13 - 17) не могут быть признаны препятствием для проявления ответчицей заботы о своем тяжелобольном отце. М.Э. не является матерью-одиночкой, на что она ссылается в своем иске и апелляционной жалобе. У обоих ее детей имеются отцы, которые в силу ст. 61 СК РФ имеют равные с нею права в отношении детей и несут равные обязанности (Т. 4, л.д. 18 - 19). Доказательств, что М.К. и Г.М.В. лишены родительских прав в отношении соответственно М.А. и Г.М.М., при рассмотрении настоящего дела ответчицей не представлено.
Состояние здоровья самой ответчицы и наличие у нее двух малолетних детей не препятствовали ей до июня 2010 года регулярно общаться со своим отцом, навещать его по месту его жительства и даже длительное время проживать совместно. Ответчица ссылается, что во время их с отцом последней встречи в июне 2010 года между ним произошел конфликт. Однако данное обстоятельство не помешало ей и в августе, и в сентябре 2010 общаться с отцом по телефону. Какие исключительные обстоятельства, препятствующие общению с отцом и получению информации о состоянии его здоровья, возникли в сентябре 2010 года, в результате чего о смерти отца она узнала только в мае 2011 года, ответчица пояснить не смогла.
Доводы ответчицы об ограничении возможности ее передвижения ввиду заболевания сахарным диабетом никакими доказательствами не подтверждены. Сама ответчица ссылалась на то обстоятельство, что вынуждена жить в быстром темпе. Ее заболевание не препятствовало ей регулярно являться на рассмотрение ее иска сначала во Фрунзенский районный суд Санкт-Петербурга, а затем - в Гатчинский городской суд Ленинградской области.
М.Э. могла получить информацию о смерти отца не только от К.А. или К.Н., но и других родственников. В частности, о прохождении ее отцом осенью 2010 года стационарного лечения в больнице ответчице стало известно от своего дяди, родного брата отца.
Исходя из изложенного, при достаточных мерах осмотрительности и проявления ответчицей внимания к своему болевшему родному отцу, она могла и должна была своевременно (в данном случае - в октябре 2010 года) узнать о его смерти и уважительные причины пропуска срока для принятия наследства отсутствуют.
При таких обстоятельствах, действительно, как правильно указал суд, не имеет правового значения для рассмотрения настоящего дела тот факт, когда ответчице стало известно о смерти отца. Правовое значение имеет тот факт, когда ей должно было стать об этом известно. С момента, когда ответчице должно было стать известно о смерти отца и до ее обращения к нотариусу с заявлением о принятии наследства прошло восемь месяцев, а до обращения в суд с заявлением о восстановлении срока для принятия наследства - одиннадцать месяцев. Пропущенный ответчицей шестимесячный срок, установленный законом для обращения в суд с данным требованием, не подлежит восстановлению.
В соответствии с п. 1 ст. 1117 ГК РФ не наследуют ни по закону, ни по завещанию граждане, которые своими умышленными противоправными действиями, направленными против наследодателя, кого-либо из его наследников или против осуществления последней воли наследодателя, выраженной в завещании, способствовали либо пытались способствовать призванию их самих или других лиц к наследованию либо способствовали или пытались способствовать увеличению причитающейся им или другим лицам доли наследства, если эти обстоятельства подтверждены в судебном порядке.
Согласно пункту 19 Постановления Пленума ВС РФ от 29.05.2012 г. N 9 при разрешении вопросов о признании гражданина недостойным наследником и об отстранении его от наследования надлежит иметь в виду, что указанные в абзаце первом пункта 1 статьи 1117 ГК РФ противоправные действия, направленные против наследодателя, кого-либо из его наследников или против осуществления последней воли наследодателя, выраженной в завещании, являются основанием к утрате права наследования при умышленном характере таких действий и независимо от мотивов и целей совершения (в том числе при их совершении на почве мести, ревности, из хулиганских побуждений и т.п.), а равно вне зависимости от наступления соответствующих последствий. Наследник является недостойным согласно абзацу первому пункта 1 статьи 1117 ГК РФ при условии, что перечисленные в нем обстоятельства, являющиеся основанием для отстранения от наследования, подтверждены в судебном порядке - приговором суда по уголовному делу или решением суда по гражданскому делу (например, о признании недействительным завещания, совершенного под влиянием насилия или угрозы).
Разрешая спор и отказывая в удовлетворении иска М.Э. о признании К.А. недостойным наследником, суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что в материалах дела отсутствуют доказательства, свидетельствующие о том, что ответчик своими умышленными противоправными действиями, направленными против истицы К.Н. или ответчицы М.Э., способствовал увеличению причитающейся ему доли наследства К.В.
Забота о тяжелобольном отце и своевременное получение информации о состоянии его здоровья - обязанность М.Э. На К.А. законом не возложена обязанность обеспечивать выполнение данных действий его сестрой. Со своей стороны, сам К.А. до самой смерти отца заботился о нем и сделал все возможное для продления его жизни.
Несообщение М.Э. информации о смерти отца, а нотариусу - информации о наличии у К.В. дочери, не свидетельствует об умысле ответчика К.А., направленном на завладение всем наследственным имуществом.
Кроме того, все свое имущество К.В. оставил К.А., а потому у последнего не было обязанности сообщать М.Э. об открытии наследства, а нотариусу - о наличии еще одного наследника.
Доказательств, свидетельствующих о том, что К.А. руководил действиями К.Н. и с помощью каких-либо противоправных действий заставил последнюю оформить у нотариуса отказ от супружеской доли и отказ от обязательной доли наследства, при рассмотрении настоящего дела не получено.
Так как М.Э. пропустила срок для принятия наследства и не вправе претендовать на обязательную долю в наследстве, не имеют правового значения для рассмотрения настоящего дела ее доводы о несогласии с оценкой стоимости наследственного имущества и его распределением между наследниками.
Наследники К.В.: К.Н. и К.А., между которыми судом осуществлен раздел наследственного имущества, решение не обжалуют. Доводов о несогласии с установленным судом вариантом раздела наследственного имущества и определенным размером денежной компенсации, в возражениях К.А. и К.Н. на апелляционную жалобу М.Э. не содержится; в заседании суда апелляционной инстанции представители истицы и ответчик такого несогласия также не высказывали.
Процессуальных нарушений, могущих послужить основанием для отмены правильного по существу решения, судом первой инстанции при рассмотрении настоящего дела не допущено.
Довод апелляционной жалобы о том, что интересы К.Н. по ее иску и интересы К.А. по иску М.Э. представлял один и тот же адвокат, не может служить основанием для отмены решения.
Действительно, во Фрунзенском районном суде Санкт-Петербурга при рассмотрении дела по иску М.Э. интересы ответчика К.А. представлял адвокат Гришин А.А., и он же представлял интересы К.Н. в Гатчинском городском суде Ленинградской области при рассмотрении дела по ее иску. В то же время, после объединения Гатчинским городским судом Ленинградской области данных гражданских дел в одно производство, адвокат Гришин А.А. был представителем только истицы К.Н., то есть интересы противоположных сторон по делу не представлял.
Ссылка ответчицы М.Э. на то обстоятельство, что К.Н. в силу имеющихся у нее заболеваний была лишена возможности заключить с адвокатом договор на представление ее интересов в суде и с ее стороны отсутствовало волеизъявление на предъявление иска, не подтверждена доказательствами. К.Н. недееспособной не признана. Экспертное заключение, из которого бы следовало, что на момент заключения соглашения с адвокатом и выдачи доверенности представителю истица не была способна понимать значение своих действий и правильно руководить ими, отсутствует. Ходатайства о назначении такой экспертизы ответчица М.Э. не заявляла.
С учетом изложенного, решение суда первой инстанции является законным и обоснованным, и предусмотренных ст. 330 ГПК РФ оснований для его отмены или изменения судебной коллегией не установлено.
Руководствуясь статьями 328 и 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда
определила:
решение Гатчинского городского суда Ленинградской области от 19 декабря 2012 года оставить без изменения, апелляционную жалобу М.Э. - без удовлетворения.
Настоящее определение вступает в законную силу со дня его принятия.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "NASLEDSTVO.SU | Наследственное право" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
ОПРЕДЕЛЕНИЕ ЛЕНИНГРАДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА ОТ 07.03.2013 N 33-1097/2013
Разделы:Наследование по закону; Наследственное право
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
ЛЕНИНГРАДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 7 марта 2013 г. N 33-1097/2013
Судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда в составе:
председательствующего: Рогачевой В.В.,
судей: Ильичевой Т.В. и Петровой С.Е.,
при секретаре: М.О.,
рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе М.Э. на решение Гатчинского городского суда Ленинградской области от 19 декабря 2012 года по гражданскому делу N 2-1432/2012 по иску К.Н. к К.А. и М.Э. о признании недействительным отказа от супружеской доли и обязательной доли в наследстве, свидетельств о праве на наследство по завещанию, признании права собственности на обязательную долю в наследстве и признании права собственности на супружескую долю и по иску М.Э. к К.А. и К.Н. о восстановлении срока для принятия наследства, признании права на обязательную долю в наследстве, признании права собственности на наследственное имущество и признании недостойным наследником.
Заслушав доклад судьи Ленинградского областного суда Рогачева В.В., объяснения ответчицы М.Э. и ее представителя Л., поддержавших доводы жалобы, ответчика К.А. и представителей истицы К.Н. Г.А. и С.В., полагавших, что отсутствуют основания для отмены или изменения обжалуемого решения, судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда
установила:
К.Н. 21 февраля 2012 года обратилась в Гатчинский городской суд Ленинградской области с исками к К.А. о признании недействительным ее заявления об отказе от супружеской доли и обязательной доли в наследстве К.В.; признании недействительными свидетельств о праве на наследство по завещанию, выданных на имя К.А.; признании права собственности на обязательную долю в наследственном имуществе К.А.: 1/12 доли объекта незавершенного строительства, расположенного по адресу: <адрес>, 1/12 долю жилого дома и земельного участка площадью 1.139 кв. м, расположенных по адресу: <адрес>, 1/12 доли вкладов; признании права собственности на супружескую долю в совместно нажитом в период брака с К.В. имуществе: 1/2 долю вышеуказанных объекта незавершенного строительства, жилого дома, земельного участка и вкладов.
В обоснование своих требований истица указала, что <дата> скончался ее муж К.В. После его смерти открылось наследство. Наследниками первой очереди по закону являются она сама, ее сын К.А. и дочь К.В. от первого брака М.Э. <дата> К.В. было составлено завещание, которым все принадлежащее ему ко дню смерти имущество он оставил сыну. В течение шестимесячного срока для принятия наследства истица обратилась к нотариусу с заявлением об отказе от выдела причитающейся ей в соответствии со ст. 1149 ГК РФ как пенсионерке и инвалиду второй группы обязательной доли в наследстве, а также от выдела супружеской доли согласно ст. 34 СК РФ. М.Э. к нотариусу с заявлением о принятии наследства не обращалась. Свидетельства о праве на наследство по завещанию были выданы К.А.
Вместе с тем, на момент подачи нотариусу указанного заявления об отказе от обязательной доли в наследственном имуществе и супружеской доли, она не была способна понимать значение своих действий и руководить ими, поскольку с <дата> страдает <заболевания>
Исходя из изложенного, ее заявление об отказе от обязательной доли в наследственном имуществе и супружеской доли является недействительным на основании ст. 177 ГК РФ. Кроме того заявление об отказе от супружеской доли в любом случае не порождает правовых последствий и не прекращает ее права на долю в общем имуществе супругов. Данное заявление по юридической природе является сделкой по отчуждению доли в имуществе супругов в пользу ответчика и является ничтожным в силу ст. 166 ГК РФ, так как не соответствует установленной законом форме сделок по отчуждению имущества. Включение доли в праве общей собственности на имущество, принадлежащее пережившему супругу, в наследственную массу после смерти другого супруга, хотя бы и с согласия пережившего супруга, неправомерно, что особо оговорено в ст. 1150 ГК РФ (Т. 1, л.д. 4 - 5, 79 - 81).
В ходе рассмотрения настоящего дела истица дополнила свои требования требованием о признании за нею права собственности на обязательную долю в наследственном имуществе К.В.: 1/12 стоимости вкладов с причитающимися процентами, находившихся на хранении в структурном подразделении <...> по счетам:
N <...> в размере <...>
N <...> в размере <...>
N <...> в размере <...>
N <...> в размере <...>
а также денежной компенсации по закрытому в <дата> вкладу по счету N <...> в размере <...>
Кроме того, истица просила признать за нею право на обязательную долю в виде 1/12 стоимости автомобиля "Фольксваген Транспортер", государственный N <...>, идентификационный N <...>, в размере <...>
Истица также просила признать за нею право собственности на 1/2 доли вышеуказанных вкладов в банке и 1/2 доли стоимости автомобиля "Фольксваген Транспортер" как на супружескую долю (Т. 1, л.д. 122 - 124).
Определением суда от 28 сентября 2012 года к участию в деле в качестве соответчика привлечена М.Э. (Т. 2, л.д. 184).
М.Э. 28 сентября 2011 года обратилась во Фрунзенский районный суд Санкт-Петербурга с иском К.А. и К.Н. о восстановлении срока для принятия наследства после смерти К.В. и признании недействительными выданных К.А. свидетельств о праве на наследство.
В обоснование своих требований М.Э. указала, что она пропустила шестимесячный срок для принятия наследства по уважительной причине, поскольку о смерти отца ей не сообщили. Они общались редко, так как у него была создана другая семья. В мае 2011 года она попросила своего сожителя Г.М.В. позвонить К.В., так как последний долго не отвечал на ее звонки. На телефонный звонок ответил К.А., который сказал, что отца нет дома. Тогда Г.М.В., представившись представителем строительной фирмы, позвонил второй раз и сказал, что у К.В. имеется задолженность. На это К.А. сообщил, что отец умер более полугода назад. Свидетельства о праве на наследство выданы К.А. ошибочно и являются недействительными, поскольку она, как наследница первой очереди по закону, имеет право на долю в наследственном имуществе (Т. 3, л.д. 27 - 28).
В ходе рассмотрения дела во Фрунзенском районном суде Санкт-Петербурга М.Э. неоднократно уточняла свои требования. Согласно последнему уточненному исковому заявлению от 03.09.2012 г. просила восстановить срок для принятия обязательной доли в наследстве К.В., признать недействительными выданные К.А. свидетельства о праве на наследство по завещанию, признать за нею право на обязательную долю, состоящую из 1/3 части наследственного имущества.
В обоснование уточненных требований М.Э. указала, что К.А. и К.Н. скрыли от нее информацию о смерти отца, а от нотариуса - информацию о наличии у К.В. дочери. Именно в связи с этим ею и был пропущен срок для принятия наследства. Кроме того, к уважительным причинам пропуска ею срока для принятия наследства относится также ее болезнь и необходимость постоянного ухода за двумя малолетними детьми. Она является инвалидом второй группы и имеет право на обязательную долю в наследственном имуществе (Т. 3, л.д. 54, 77 - 78, 147 - 149).
Определением Фрунзенского районного суда Санкт-Петербурга от 27 сентября 2012 года дело по иску М.Э. передано для рассмотрения по подсудности в Гатчинский городской суд Ленинградской области (Т. 3, л.д. 194 - 197).
Определением Гатчинского городского суда Ленинградской области от 27 ноября 2012 года дела по искам К.Н. и М.Э. объединены в одно производство (Т. 3, л.д. 23 - 24).
При рассмотрении дела в Гатчинском городском суде М.Э. уточнила и дополнила свои требования: просила признать за нею право на обязательную долю, состоящую не из 1/3, а из 1/4 части наследственного имущества, а также признать К.А. недостойным наследником.
В обоснование дополнительного требования о признании К.А. недостойным наследником указала, что судебная экспертиза показала, что К.Н. в момент подписания отказа от оформления супружеской доли и обязательной доли в наследстве не осознавала значение своих действий и не могла руководить ими. Из показаний свидетеля Е. следует, что не соответствующими ее волеизъявлению действиями К.Н. руководил К.А., чем способствовал увеличению собственной доли в наследственном имуществе. Те же действия и с такой же целью совершались К.А. и в отношении М.Э., когда она не была проинформирована о смерти отца (Т. 3, л.д. 219 - 222).
Решением Гатчинского городского суда Ленинградской области от 19 декабря 2012 года требования К.Н. удовлетворены частично.
Признано недействительным заявление К.Н. от <дата> об отказе от выдела из наследственной массы имущества, открытого в связи со смертью К.В., супружеской доли, и от причитающейся обязательной доли наследства.
Из имущества, оставшегося после смерти К.В., выделена 1/2 супружеской доли К.Н. в отношении следующего имущества: жилого дома с мансардой и надворными постройками и земельного участка площадью 1.139 кв. м, расположенных по адресу: <адрес>; нежилого помещения - многопрофильного магазина (незавершенного строительством), расположенного по адресу: <адрес>; автомашины "Фольксваген Транспортер", государственный N <...>; денежных вкладов с причитающимися процентами, находящихся на хранении в структурном подразделении <...>
Признаны недействительными выданные на имя К.А. свидетельства о праве на наследство по завещанию; признано право К.Н. на обязательную долю в наследстве и произведен раздел наследственного имущества между К.А. и К.Н.
С учетом права К.Н. на супружескую долю и обязательную долю в наследстве за нею признано право собственности на 7/12 доли жилого дома с мансардой и надворными постройками и земельного участка площадью 1.139 кв. м, расположенных по адресу: <адрес>, и 1/6 доли денежных компенсаций по закрытому в <дата> вкладу по счету N <...>
За К.А. признано право собственности в порядке наследования на 5/12 доли жилого дома с мансардой и надворными постройками и земельного участка площадью 1.139 кв. м, расположенных по адресу: <адрес>; 5/12 доли денежных вкладов с причитающимися процентами, находящихся на хранении в структурном подразделении <...> по счетам N <...>, N <...>, N <...>, N <...>; 5/6 доли денежной компенсации по закрытому в <дата> вкладу по счету N <...>; многопрофильный магазин (незавершенное строительство), расположенный по адресу: <адрес>; автомашину "Фольксваген Транспортер", государственный N <...>.
С К.А. в пользу К.Н. взыскана денежная компенсация в размере 4<...> в счет рыночной стоимости 7/12 доли многопрофильного магазина, автомашины "Фольксваген Транспортер", денежных вкладов по счетам N <...>, N <...>, N <...> и N <...>
В удовлетворении остальной части иска К.Н., а также в удовлетворении иска М.Э. - отказано (Т. 4, л.д. 46 - 69).
М.Э. подала апелляционную жалобу на указанное решение суда, просит его отменить и удовлетворить заявленные ею требования в полном объеме. В обоснование своей жалобы ответчица указала, что она не могла самостоятельно определить дату смерти ее тяжело болевшего отца, не знала о его смерти и пропустила срок для принятия наследства по уважительным причинам. У нее было сразу несколько оснований для восстановления срока для принятия наследства, а именно: она является инвалидом второй группы; ее заболевание ограничивает ее возможности (в том числе, возможность передвижения), поскольку при прохождении курса лечения лекарства вводятся не только путем инъекций, но и через капельницы; она является одинокой матерью, воспитывающей двух несовершеннолетних детей, что существенно ограничивает ее в возможности распоряжаться своим временем; ее дети болели в период с момента смерти отца и до того, как ей стало об этом известно; она обратилась к нотариусу в течение 6 месяцев с момента, как ей стало известно о смерти отца; момент, когда ей стало известно о смерти отца, подтвержден показаниями свидетелей.
Суд сделал неправильный вывод о том, что она обладала объективной возможностью самостоятельно получить информацию о смерти отца. Она могла узнать о смерти отца только от К.А. или К.Н. Однако К.А. не общался с нею по причине его желания оформить все наследство только на себя, а К.Н. не могла общаться по причине своей болезни. Приезжать в Ленинградскую область зимой инвалиду второй группы с малолетними детьми, не останавливаясь в доме отца, было невозможно.
В нарушение положений ст. 1155 ГК РФ суд не изучил вопрос прекращения обстоятельств, способствовавших пропуску срока принятия наследства, и сделал необоснованный вывод о том, что момент, когда она узнала о смерти отца, не имеет правового значения.
При разрешении требований о признании К.А. недостойным наследником суд не принял во внимание, что исковое заявление К.Н. появилось в суде только после подачи ею иска о восстановлении срока для принятия наследства. Интересы К.Н. по предъявленному последней иску и интересы К.А. по иску М.Э. представляет один и тот же адвокат. В силу своих заболеваний К.Н. лишена возможности заключить договор с адвокатом, однако суд не исследовал вопрос о том, кто является рукоприкладчиком данного договора, что позволило бы доказать совместные действия К.Н. и К.А., являющихся противоположными процессуальными сторонами. К.А. сделал все возможное, чтобы нотариусом было удостоверено заявление К.Н., не осознающей значение своих действий, об отказе от супружеской доли и от обязательной доли в наследстве. Тем самым была увеличена доля К.А. в наследственном имуществе. Последующее обращение К.Н. в суд направлено на уменьшение причитающегося другим наследникам имущества; при этом улучшений в состоянии здоровья К.Н. не наблюдается. При открытии наследственного дела К.А. сделал заявление нотариусу об отсутствии других наследников. Свидетель Е. является сожителем К.А. и именно этот свидетель стал очевидцем ясной речи К.Н. и принятия ею решения об отказе от супружеской и обязательной доли фактически в пользу К.А.
Вопрос о происхождении денежных средств для достройки объекта незавершенного строительства судом не был изучен. Завершение строительства дома и приобретение лекарственных препаратов для К.В. были осуществлены за счет средств последнего. К.А. был безработным, получение им в этих целях кредита или займа не доказано.
Свидетель А., являвшаяся лечащим врачом К.В., не исключала возможности посещения больного в ее отсутствие и не утверждала, что уход за умершим осуществлял только К.А. Из показаний данного свидетеля также следует, что сами врачи не могли дать точный прогноз относительно течения заболевания К.В. и перспектив состояния его здоровья.
Суд не оказал ей содействия в сборе медицинских документов, а также дважды отказал в направлении запросов для получения доказательств наличия телефонных переговоров (Т. 4, л.д. 81 - 86).
Дело рассмотрено судебной коллегией в отсутствие третьих лиц нотариусов Ш. и С.Н., Управления Росреестра по Ленинградской области и органа опеки и попечительства Гатчинского муниципального района Ленинградской области, надлежащим образом извещенных о месте и времени судебного заседания (Т. 4, л.д. 100 - 101, 105 - 106).
Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда приходит к следующему.
<дата> умер К.В. (Т. 1, л.д. 129).
После его смерти открылось наследство, состоящее из нежилого здания, расположенного по адресу: <адрес>; имущественных прав и обязанностей по договору аренды земельного участка для торговой деятельности, общей площадью 780 кв. м, кадастровый N <...>, расположенного по адресу: <адрес>; земельного участка общей площадью 1.139 кв. м, кадастровый N <...>, жилого дома с мансардой и надворными постройками, расположенных по адресу: <адрес>; автомобиля "Фольксваген Транспортер", 1997 года выпуска, государственный N <...>; денежных вкладов с причитающимися процентами, находящихся на хранении в структурном подразделении <...> по счетам N <...>, N <...>, N <...> и N <...> (Т. 1, л.д. 145 - 148, 150 - 153, 155 - 157, 161 - 163, 166, 168 - 169).
Наследниками К.В. первой очереди по закону являются его супруга К.Н., сын К.А. и дочь М.Э. (К.Э.) (Т. 1, л.д. 9, 133, 177, 179).
<дата> К.В. было составлено завещание, которым все свое имущество, которое ко дню его смерти окажется ему принадлежащим, он оставил своему сыну К.А. (Т. 1, л.д. 132).
К.А. 18 ноября 2010 года обратился к нотариусу Ш. с заявлением о принятии наследства по завещанию после умершего <дата> К.В., указав, что наследником в отношении обязательной доли является К.Н. (Т. 1, л.д. 130).
К.Н. 25 февраля 2011 года обратилась к нотариусу Ш. с заявлением об отказе от обязательной доли наследства после умершего К.В. и отказе от выдела из массы наследственного имущества причитающейся ей супружеской доли. По просьбе К.Н. в силу ее болезни заявление было подписано в присутствии нотариуса Е. (Т. 1, л.д. 131).
22 апреля 2011 года К.А. нотариусом Ш. были выданы свидетельства о праве на наследство по завещанию в отношении вышеуказанного наследственного имущества К.В. (Т. 1, л.д. 170 - 175).
М.Э. обратилась к нотариусу Ш. с заявлением о принятии наследства после умершего К.В. 27 июня 2011 года (Т. 1, л.д. 176).
В том же день нотариусом было вынесено постановление об отказе в совершении указанного нотариального действия в связи с пропуском М.Э. установленного ст. 1154 ГК РФ шестимесячного срока для принятия наследства (Т. 1, л.д. 178).
На основании исследованных при рассмотрении настоящего дела доказательств, в том числе, заключения экспертов ГКУЗ ЛО "Бюро судебно-медицинской экспертизы" N <...> от 21.12.2012 г. (Т. 3, л.д. 162 - 180), суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что заявление К.Н. в части отказа от обязательной доли в наследстве является недействительным в силу ст. 177 ГК РФ, так как на момент подписания данного заявления К.Н. не могла понимать значение своих действий, их последствия и руководить ими.
По этому же основанию является недействительным и заявление К.Н. об отказе от выделения ее супружеской доли в имуществе К.В.
Заявление пережившего супруга об отказе от выделения супружеской доли не является сделкой по отчуждению доли в общем имуществе супругов в пользу наследников и не является отказом от права собственности. По сути, данным заявлением переживший супруг ставит нотариуса и других наследников в известность, что наследственное имущество не является общим имуществом супругов и в нем отсутствует его доля, то есть его право собственности в отношении данного имущества никогда не возникало. При жизни супруги имели возможность урегулировать свои имущественные отношения путем заключения брачного договора. После смерти одного из супругов второй супруг не лишен возможности изменить законный режим имущества супругов путем подачи заявления об отказе от выделения супружеской доли. Лишение пережившего супруга возможности подать такое заявление повлечет не предусмотренное законом ограничение его прав и наделение его собственностью помимо его воли и при отсутствии предусмотренных главой 14 ГК РФ оснований.
Ошибочная правовая квалификация, данная судом заявлению истицы об отказе от супружеской доли, не может повлечь за собой отмену обжалуемого решения в данной части, так как по существу оно является правильным.
В соответствии с п. 1 ст. 1154 ГК РФ наследство может быть принято в течение шести месяцев со дня открытия наследства.
Согласно п. 1 ст. 1155 ГК РФ по заявлению наследника, пропустившего срок, установленный для принятия наследства (статья 1154), суд может восстановить этот срок и признать наследника принявшим наследство, если наследник не знал и не должен был знать об открытии наследства или пропустил этот срок по другим уважительным причинам и при условии, что наследник, пропустивший срок, установленный для принятия наследства, обратился в суд в течение шести месяцев после того, как причины пропуска этого срока отпали.
Отказывая в удовлетворении требований М.Э. о восстановлении ей срока для принятия наследства, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об отсутствии доказательств, свидетельствующих об уважительности причин пропуска данного срока.
Из разъяснения, содержащегося в п. 40 Постановления Пленума ВС РФ от 29.05.2012 г. N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", следует, что требования о восстановлении срока принятия наследства и признании наследника принявшим наследство могут быть удовлетворены лишь при доказанности совокупности следующих обстоятельств:
- а) наследник не знал и не должен был знать об открытии наследства или пропустил указанный срок по другим уважительным причинам. К числу таких причин следует относить обстоятельства, связанные с личностью истца, которые позволяют признать уважительными причины пропуска срока исковой давности: тяжелая болезнь, беспомощное состояние, неграмотность и т.п. (статья 205 ГК РФ), если они препятствовали принятию наследником наследства в течение всего срока, установленного для этого законом. Не являются уважительными такие обстоятельства, как кратковременное расстройство здоровья, незнание гражданско-правовых норм о сроках и порядке принятия наследства, отсутствие сведений о составе наследственного имущества и т.п.;
- б) обращение в суд наследника, пропустившего срок принятия наследства, с требованием о его восстановлении последовало в течение шести месяцев после отпадения причин пропуска этого срока. Указанный шестимесячный срок, установленный для обращения в суд с данным требованием, не подлежит восстановлению, и наследник, пропустивший его, лишается права на восстановление срока принятия наследства.
Из объяснений ответчицы следует, что о смерти отца она узнала только в мае 2011 года; до этого с отцом общалась редко: в последний раз его видела в июне 2010 года, а в августе и сентябре 2010 года разговаривала с ним по телефону. В дальнейшем общение с отцом прекратилось, поскольку последний перестал отвечать на ее телефонные звонки.
Таким образом, не имея с сентября 2010 года никакой информации о состоянии здоровья своего смертельно больного отца, ответчица лишь в мае 2011 года предприняла действия, направленные на получение такой информации и при этом сразу же ее получила. Доказательств, свидетельствующих о невозможности своевременно узнать о смерти отца, ответчицей при рассмотрении настоящего дела не представлено.
Ответчица знала о тяжелом онкологическом заболевании отца, которое началось как минимум за два года до его смерти; знала о том, что он практически каждый месяц проходил стационарное лечение, нуждался в постороннем уходе (который получал от сына) и мог умереть в любой день.
Несмотря на это, после сентября 2010 года М.Э. перестала интересоваться состоянием здоровья своего отца и не предпринимала мер, направленных на выяснение его судьбы даже после того, как отец не поздравил ее и внуков с Новым годом, а ее и внучку - с днями рождения (что раньше он всегда делал). На похоронах отца она не присутствовала и на момент вынесения обжалуемого решения даже не поинтересовалась, где он похоронен.
Невозможность связаться с отцом по телефону, вызванная объективной причиной - смертью последнего, не свидетельствует об отсутствии способов выяснить его судьбу иным способом. Ответчица не была лишена возможности навестить отца в больнице или дома, узнать о его состоянии у родственников и знакомых.
Давая оценку показаниям свидетеля А., лечащего врача К.В., в части ее недостаточной осведомленности о том, какие лица навещали К.В. в больнице и кто осуществлял за ним уход, сама ответчица не оспаривает, что отца в больнице она не навещала (последний раз - в 2008 году), уход за ним не осуществляла, лекарственные препараты не приобретала.
Наличие несовершеннолетних детей и кратковременное расстройство их здоровья (Т. 4, л.д. 13 - 17) не могут быть признаны препятствием для проявления ответчицей заботы о своем тяжелобольном отце. М.Э. не является матерью-одиночкой, на что она ссылается в своем иске и апелляционной жалобе. У обоих ее детей имеются отцы, которые в силу ст. 61 СК РФ имеют равные с нею права в отношении детей и несут равные обязанности (Т. 4, л.д. 18 - 19). Доказательств, что М.К. и Г.М.В. лишены родительских прав в отношении соответственно М.А. и Г.М.М., при рассмотрении настоящего дела ответчицей не представлено.
Состояние здоровья самой ответчицы и наличие у нее двух малолетних детей не препятствовали ей до июня 2010 года регулярно общаться со своим отцом, навещать его по месту его жительства и даже длительное время проживать совместно. Ответчица ссылается, что во время их с отцом последней встречи в июне 2010 года между ним произошел конфликт. Однако данное обстоятельство не помешало ей и в августе, и в сентябре 2010 общаться с отцом по телефону. Какие исключительные обстоятельства, препятствующие общению с отцом и получению информации о состоянии его здоровья, возникли в сентябре 2010 года, в результате чего о смерти отца она узнала только в мае 2011 года, ответчица пояснить не смогла.
Доводы ответчицы об ограничении возможности ее передвижения ввиду заболевания сахарным диабетом никакими доказательствами не подтверждены. Сама ответчица ссылалась на то обстоятельство, что вынуждена жить в быстром темпе. Ее заболевание не препятствовало ей регулярно являться на рассмотрение ее иска сначала во Фрунзенский районный суд Санкт-Петербурга, а затем - в Гатчинский городской суд Ленинградской области.
М.Э. могла получить информацию о смерти отца не только от К.А. или К.Н., но и других родственников. В частности, о прохождении ее отцом осенью 2010 года стационарного лечения в больнице ответчице стало известно от своего дяди, родного брата отца.
Исходя из изложенного, при достаточных мерах осмотрительности и проявления ответчицей внимания к своему болевшему родному отцу, она могла и должна была своевременно (в данном случае - в октябре 2010 года) узнать о его смерти и уважительные причины пропуска срока для принятия наследства отсутствуют.
При таких обстоятельствах, действительно, как правильно указал суд, не имеет правового значения для рассмотрения настоящего дела тот факт, когда ответчице стало известно о смерти отца. Правовое значение имеет тот факт, когда ей должно было стать об этом известно. С момента, когда ответчице должно было стать известно о смерти отца и до ее обращения к нотариусу с заявлением о принятии наследства прошло восемь месяцев, а до обращения в суд с заявлением о восстановлении срока для принятия наследства - одиннадцать месяцев. Пропущенный ответчицей шестимесячный срок, установленный законом для обращения в суд с данным требованием, не подлежит восстановлению.
В соответствии с п. 1 ст. 1117 ГК РФ не наследуют ни по закону, ни по завещанию граждане, которые своими умышленными противоправными действиями, направленными против наследодателя, кого-либо из его наследников или против осуществления последней воли наследодателя, выраженной в завещании, способствовали либо пытались способствовать призванию их самих или других лиц к наследованию либо способствовали или пытались способствовать увеличению причитающейся им или другим лицам доли наследства, если эти обстоятельства подтверждены в судебном порядке.
Согласно пункту 19 Постановления Пленума ВС РФ от 29.05.2012 г. N 9 при разрешении вопросов о признании гражданина недостойным наследником и об отстранении его от наследования надлежит иметь в виду, что указанные в абзаце первом пункта 1 статьи 1117 ГК РФ противоправные действия, направленные против наследодателя, кого-либо из его наследников или против осуществления последней воли наследодателя, выраженной в завещании, являются основанием к утрате права наследования при умышленном характере таких действий и независимо от мотивов и целей совершения (в том числе при их совершении на почве мести, ревности, из хулиганских побуждений и т.п.), а равно вне зависимости от наступления соответствующих последствий. Наследник является недостойным согласно абзацу первому пункта 1 статьи 1117 ГК РФ при условии, что перечисленные в нем обстоятельства, являющиеся основанием для отстранения от наследования, подтверждены в судебном порядке - приговором суда по уголовному делу или решением суда по гражданскому делу (например, о признании недействительным завещания, совершенного под влиянием насилия или угрозы).
Разрешая спор и отказывая в удовлетворении иска М.Э. о признании К.А. недостойным наследником, суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что в материалах дела отсутствуют доказательства, свидетельствующие о том, что ответчик своими умышленными противоправными действиями, направленными против истицы К.Н. или ответчицы М.Э., способствовал увеличению причитающейся ему доли наследства К.В.
Забота о тяжелобольном отце и своевременное получение информации о состоянии его здоровья - обязанность М.Э. На К.А. законом не возложена обязанность обеспечивать выполнение данных действий его сестрой. Со своей стороны, сам К.А. до самой смерти отца заботился о нем и сделал все возможное для продления его жизни.
Несообщение М.Э. информации о смерти отца, а нотариусу - информации о наличии у К.В. дочери, не свидетельствует об умысле ответчика К.А., направленном на завладение всем наследственным имуществом.
Кроме того, все свое имущество К.В. оставил К.А., а потому у последнего не было обязанности сообщать М.Э. об открытии наследства, а нотариусу - о наличии еще одного наследника.
Доказательств, свидетельствующих о том, что К.А. руководил действиями К.Н. и с помощью каких-либо противоправных действий заставил последнюю оформить у нотариуса отказ от супружеской доли и отказ от обязательной доли наследства, при рассмотрении настоящего дела не получено.
Так как М.Э. пропустила срок для принятия наследства и не вправе претендовать на обязательную долю в наследстве, не имеют правового значения для рассмотрения настоящего дела ее доводы о несогласии с оценкой стоимости наследственного имущества и его распределением между наследниками.
Наследники К.В.: К.Н. и К.А., между которыми судом осуществлен раздел наследственного имущества, решение не обжалуют. Доводов о несогласии с установленным судом вариантом раздела наследственного имущества и определенным размером денежной компенсации, в возражениях К.А. и К.Н. на апелляционную жалобу М.Э. не содержится; в заседании суда апелляционной инстанции представители истицы и ответчик такого несогласия также не высказывали.
Процессуальных нарушений, могущих послужить основанием для отмены правильного по существу решения, судом первой инстанции при рассмотрении настоящего дела не допущено.
Довод апелляционной жалобы о том, что интересы К.Н. по ее иску и интересы К.А. по иску М.Э. представлял один и тот же адвокат, не может служить основанием для отмены решения.
Действительно, во Фрунзенском районном суде Санкт-Петербурга при рассмотрении дела по иску М.Э. интересы ответчика К.А. представлял адвокат Гришин А.А., и он же представлял интересы К.Н. в Гатчинском городском суде Ленинградской области при рассмотрении дела по ее иску. В то же время, после объединения Гатчинским городским судом Ленинградской области данных гражданских дел в одно производство, адвокат Гришин А.А. был представителем только истицы К.Н., то есть интересы противоположных сторон по делу не представлял.
Ссылка ответчицы М.Э. на то обстоятельство, что К.Н. в силу имеющихся у нее заболеваний была лишена возможности заключить с адвокатом договор на представление ее интересов в суде и с ее стороны отсутствовало волеизъявление на предъявление иска, не подтверждена доказательствами. К.Н. недееспособной не признана. Экспертное заключение, из которого бы следовало, что на момент заключения соглашения с адвокатом и выдачи доверенности представителю истица не была способна понимать значение своих действий и правильно руководить ими, отсутствует. Ходатайства о назначении такой экспертизы ответчица М.Э. не заявляла.
С учетом изложенного, решение суда первой инстанции является законным и обоснованным, и предусмотренных ст. 330 ГПК РФ оснований для его отмены или изменения судебной коллегией не установлено.
Руководствуясь статьями 328 и 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда
определила:
решение Гатчинского городского суда Ленинградской области от 19 декабря 2012 года оставить без изменения, апелляционную жалобу М.Э. - без удовлетворения.
Настоящее определение вступает в законную силу со дня его принятия.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "NASLEDSTVO.SU | Наследственное право" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)