Судебные решения, арбитраж
Принятие наследства; Наследственное право; Купля-продажа недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судья: Елясова А.Г.
Судебная коллегия по гражданским делам Алтайского краевого суда в составе:
председательствующего Поповой Н.П.,
судей Сафроновой М.В., Медведева А.А.,
при секретаре К.,
рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу представителя истца Г. - Т. на решение Бийского городского суда Алтайского края от 29 апреля 2013 года по делу
по иску Г. к Р.Е. о возложении обязанности заключить основной договор купли-продажи на условиях предварительного договора
по встречному иску Р.Е. к Г. о признании предварительного договора купли-продажи недействительным.
Заслушав доклад судьи Медведева А.А., судебная коллегия
установила:
Г. обратился в суд с иском к Р.Е. о возложении обязанности заключить договор купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, на условиях предварительного договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГ.
В обоснование иска истец указал, что ДД.ММ.ГГ между ним и ответчиком Р.Е. был заключен предварительный договор купли-продажи вышеуказанной квартиры, по условиям которого стороны обязались заключить основной договор купли-продажи данной квартиры в срок не позднее до ДД.ММ.ГГ. На момент заключения предварительного договора ответчику Р.Е. принадлежала <данные изъяты> доля в праве общей долевой собственности на спорную квартиру на основании договора мены от ДД.ММ.ГГ и <данные изъяты> доля в праве общей долевой собственности, полученная Р.Е. в порядке наследования после смерти ее матери - Р.Т., умершей ДД.ММ.ГГ. Правоустанавливающие и технические документы на квартиру на момент заключения предварительного договора не были надлежащим образом оформлены, так как требовалось получение свидетельства о праве на наследство и кадастрового паспорта жилого помещения. При заключении предварительного договора купли-продажи между истцом и Р.Е. была достигнута договоренность о том, что до заключения основного договора истец будет безвозмездно пользоваться квартирой, делать в ней ремонт, проживать в ней по необходимости. По требованию ответчика расчет за спорную квартиру истцом был произведен полностью досрочно после подписания предварительного договора купли-продажи. Однако в феврале 2012 года ответчик стала требовать от истца уплаты еще <данные изъяты> рублей, кроме тех денег, которые она уже получила, заключить основной договор на условиях предварительного договора по цене квартиры <данные изъяты> рублей ответчик отказалась, равно как и возвратить истцу переданные ранее денежные средства. ДД.ММ.ГГ ответчик сменила замки во входных дверях квартиры, воспрепятствовав истцу в дальнейшем пользоваться квартирой. Поскольку обязательства сторон по предварительному договору на момент предъявления иска сохранились, но ответчик уклоняется от заключения основного договора купли-продажи жилого помещения, истец обратился в суд с настоящими требованиями.
В свою очередь ответчик Р.Е. обратилась в суд со встречным иском к Г. о признании предварительного договора купли-продажи недействительным по основаниям ст. 179 Гражданского кодекса Российской Федерации.
В обоснование встречных требований ответчик указала, что ДД.ММ.ГГ умерла ее мать, после смерти которой осталось наследственное имущество в виде ? доли в квартире по адресу: <адрес>, и комнаты в общежитии по адресу: <адрес>. Смерть матери для нее была сильным потрясением, поскольку других близких родственников у нее не осталось, так как в 2000 году у нее умерла дочь, в июне 2011 года - умер сожитель, а через несколько месяцев - мать. Г. является ее дальним родственником. После смерти матери ответчика истец предложил Р.Е. свою поддержку, так как она осталась одна. Затем он увез ее в дом к своему отцу. При этом сразу стал говорить о том, что необходимо что-то решать с наследственным имуществом. Ответчик забрал у нее все документы и сказал, что поможет с оформлением наследства, однако о какой-либо продаже квартир разговора не было. Р.Е. была расстроена своим положением, ей не хотелось жить, и ответчик длительное время предлагал Р.Е. употреблять спиртное, что она и делала. Сразу после похорон матери он стал возить ее для оформления наследства, однако она плохо понимала, в каких документах расписывается. Каких-либо денежных средств от ответчика она не получала вообще. Когда ответчик перестала употреблять спиртное, она стала понимать, что ответчик вместе со своим отцом хотят завладеть ее имуществом, и в связи с этим забрали ее к себе жить, прикрывая свои намерения. Они запретили ей с кем-либо общаться и скрывали от знакомых ее местонахождение. В феврале 2012 года ответчику удалось от них убежать, и она стала понимать, что подписала какие-то документы, в том числе предварительный договор, под влиянием заблуждения в силу своего состояния после похорон и обмана со стороны ответчика, поскольку думала, что подписывает документы для оформления своих наследственных прав.
Впоследствии Р.Е. уточнила встречные исковые требования, просила признать предварительный договор недействительным по основаниям ст. 179 Гражданского кодекса Российской Федерации ввиду обмана со стороны Г., а также по основаниям ст. 177 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку полагала, что в момент совершения сделки она находилась в состоянии, при котором она не могла понимать значение своих действий и руководить ими.
Решением Бийского городского суда Алтайского края от ДД.ММ.ГГ в удовлетворении исковых требований Г. к Р.Е. отказано.
Встречные исковые требования Р.Е. удовлетворены. Признан недействительным предварительный договор купли-продажи спорной квартиры.
С Г. в пользу КГУЗ "Алтайская краевая клиническая психиатрическая больница имени Эрдмана Ю.К." взыскана стоимость комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы в размере <данные изъяты> рублей.
В апелляционной жалобе представитель истца Г. - Т. просит решение отменить и вынести по делу новое решение об удовлетворении исковых требований Г. в полном объеме и отказе в удовлетворении встречных исковых требований Р.Е.
В обоснование жалобы представитель истца ссылается на то, что суд первой инстанции неправильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, и нарушил нормы материального и процессуального права. В процессе рассмотрения настоящего дела суд выходил за рамки предмета доказывания при истребовании доказательств, удовлетворении ходатайств представителя ответчика, а также при назначении судебных экспертиз, что привело к затягиванию судебного процесса, а в результате - к принятию неправильного судебного решения. В связи с тем, что Г. был предъявлен иск о понуждении заключить основной договор купли-продажи, в предмет доказывания по делу должны были войти обстоятельства, подтверждающие (опровергающие) действительность предварительного договора. В то же время судом исследовался факт получения Р.Е. денежных средств, была назначена почерковедческая экспертиза, удовлетворены ходатайства представителя ответчика о допросе свидетелей, которые в период заключения предварительного договора купли-продажи (октябрь - ноябрь 2011 года) с ответчиком прямых контактов не поддерживали и не знали обстоятельств заключения договора, а также являлись заинтересованными в исходе дела лицами.
Суд в нарушение ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации положил в основу судебного решения неотносимые и недопустимые доказательства: показания свидетелей со стороны ответчика и заключение комиссии экспертов Алтайской краевой клинической психиатрической больницы им. Ю.К. Эрдмана *** от ДД.ММ.ГГ. При этом суд неправомерно отклонил ходатайства истца о допросе в зале судебного заседания нотариуса Ш. Другие лица, кроме А.О.Н., Б., Г. не могли ничего знать об обстоятельствах заключения оспариваемой сделки.
Заключение психолого-психиатрической экспертизы, по мнению представителя истца, является необоснованным и неполным, содержит множество противоречий, в связи с чем не может являться достоверным доказательством по делу. Судом не был поставлен на разрешение экспертов отдельный вопрос об интеллектуальных особенностях Р.Е., Экспертами установлено дефектное состояние Р.Е. в момент подписания предварительного договора исключительно со слов самой Р.Е., что недопустимо и опровергается показаниями свидетеля А.О.Н. и третьего лица Б. Выводы экспертов основаны на предположениях. Судом на разрешение экспертов был поставлен вопрос ***, который по своей формулировке заранее предопределяет для экспертов факт того, что Р.Е. находилась в момент подписания предварительного договора в "необычном состоянии". Между тем, до разрешения судом требований по существу, этот факт не может считаться установленным. Постановка вопроса таким образом могла повлиять на выводы экспертов, поскольку выражает точку зрения суда.
При этом суд необоснованно отклонил ходатайство представителя истца о назначении повторной судебной экспертизы.
В этой связи, представитель истца просит при апелляционном рассмотрении жалобы назначить по делу отдельные повторные экспертизы: судебную психиатрическую и судебную психологическую, проведение которых поручить врачам-экспертам КГКУЗ "Психиатрическая больница, г. Бийск".
Так же автор жалобы указывает, что суд первой инстанции, назначив судебное разбирательство на ДД.ММ.ГГ, не создал условия для всестороннего и полного исследования доказательств и обстоятельств дела. О возобновлении производства по делу стороны узнали во второй половине четверга ДД.ММ.ГГ, судебное разбирательство было назначено на понедельник ДД.ММ.ГГ, за один рабочий день стороне истца подготовиться к судебному заседанию не представлялось возможным. Это лишило истца возможности представлять доказательства, приводить свои доводы по существу предъявленных требований, возражать относительно результатов проведения экспертизы. При этом суд необоснованно отказал истцу в удовлетворении ходатайства об отложении судебного разбирательства, назначенного на ДД.ММ.ГГ
Кроме того представитель истца в жалобе также высказывается о предвзятости суда указывая, что представитель ответчика адвокат Безуглова И.А. работала ранее в г. Бийске в должности федерального судьи. В связи с чем представитель истца просит суд апелляционной инстанции в интересах законности проверить решение суда первой инстанции в полном объеме.
Истец Г., ответчик Р.Е., представители сторон, третьи лица нотариус г. Бийска Ш., Бийский отдел Управления Росреестра по Алтайскому краю, Бийский городской отдел филиала ФГУП "Ростехинвентаризация-Федеральное БТИ" по Алтайскому краю, ИП Б. в судебное заседание по рассмотрению апелляционной жалобы не явились, извещены о времени и месте его проведения надлежащим образом.
Руководствуясь нормами ч. 3 ст. 167 и ч. 1 ст. 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия не находит оснований для ее удовлетворения.
Так, подлежащий применению материальный закон определен судом верно.
По предварительному договору стороны обязуются заключить в будущем договор о передаче имущества, выполнении работ или оказании услуг (основной договор) на условиях, предусмотренных предварительным договором (п. 1 ст. 429 Гражданского кодекса Российской Федерации).
В случаях, когда одна сторона, заключившая предварительный договор, уклоняется от заключения основного договора, в силу п. 5 ст. 429 Гражданского кодекса Российской Федерации применяется п. 4 ст. 445 этого же Кодекса, согласно которому в подобных случаях другая сторона вправе обратиться в суд с требованием о понуждении заключить договор, а сторона, необоснованно уклоняющаяся от заключения договора, должна возместить другой стороне причиненные этим убытки.
В соответствии со ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).
Недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения (ч. 1 ст. 167 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Согласно ч. 1 ст. 179 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, а также сделка, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.
В силу ч. 1 ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Г. обратился в суд с требованиями к Р.Е. о понуждении к заключению основного договора на условиях заключенного между сторонами ранее предварительного договора, в свою очередь, Р.Е. обратилась со встречными исковыми требованиями к Г., в которых с учетом последнего уточнения просила признать недействительным предварительный договор по основаниям ч. 1 ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку в момент его подписания она не была способна понимать значение своих действий и руководить ими, а также по основаниям ст. 179 Гражданского кодекса Российской Федерации, ссылаясь, что со стороны ответчика имел место обман, т.к. она думала, что подписывает документы для оформления своих наследственных прав.
Отказывая в удовлетворении исковых требований Г. и удовлетворяя встречные исковые требования Р.Е., суд первой инстанции пришел к выводу о том, что в момент заключения предварительного договора Р.Е. находилась в таком состоянии, при котором она не могла понимать значение своих действий и руководить ими, что подтверждается показаниями свидетелей и заключением комиссии экспертов Алтайской краевой клинической психиатрической больницы имени Ю.К. Эрдмана *** от ДД.ММ.ГГ, в связи с чем предварительный договор от ДД.ММ.ГГ является недействительным по основаниям, предусмотренным ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации. При этом суд первой инстанции не усмотрел оснований для признания данной сделки недействительной по ст. 179 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку в данном случае волеизъявление Р.Е. вообще не соответствовало ее подлинной воле ввиду ее состояния, в котором она находилась в период заключения предварительного договора и в силу которого она была лишена способности понимать значение своих действий и руководить ими.
Судебная коллегия соглашается с такими выводами суда, поскольку вопреки доводам жалобы судом правильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, выводы суда основаны на правильном применении норм материального и процессуального права, мотивированы в судебном решении и подтверждаются материалами дела
Р.Е. в обоснование своих требований ссылалась на то, что в период заключения предварительного договора она находилась в стрессовой ситуации, вызванной смертью мужа и матери, в связи с чем она без перерывов употребляла спиртные напитки. На момент подписания договора она также находилась в состоянии запоя, а потому не понимала значение своих действий и не могла ими руководить.
Определением суда от ДД.ММ.ГГ по ходатайству представителя Р.Е. назначена комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, проведение которой было поручено экспертам КГБУЗ "Алтайская краевая клиническая психиатрическая больница имени Эрдмана Ю.К." для установления наличия у Р.Е. психического заболевания, в частности хронического алкоголизма, и выяснения вопроса о том, имелось ли у нее состояние, которое лишало бы ее способности понимать значение своих действий и руководить ими на момент подписания предварительного договора, в том числе состояние запоя или абстиненции.
Указанное определение суда сторонами не обжаловалось, вступило в законную силу. При этом, вопреки доводам представителя истца, изложенным в жалобе, из материалов дела следует, что при формировании вопросов для назначения экспертизы судом были учтены вопросы, предложенные стороной истца Г.
Согласно заключению КГБУЗ "Алтайская краевая клиническая психиатрическая больница имени Эрдмана Ю.К." *** от ДД.ММ.ГГ комиссия экспертов пришла к выводу, что Р.Е. страдала и страдает "Хроническим алкоголизмом средней стадии", что согласно Международной классификации болезней десятого пересмотра МКБ-10 относится к категории психических расстройств и расстройств поведения, вызванных употреблением психоактивных веществ. На период подписания предварительного договора ДД.ММ.ГГ Р.Е. находилась в состоянии запоя и абстиненции. Состояние Р.Е. на ДД.ММ.ГГ определялось не только наличием хронического алкоголизма, запоя, но и воздействием совокупности иных неблагоприятных факторов: социальной дезадаптации (с долгами, угрозой выселения), кризисной ситуации с высоким темпом изменения обстановки, потерей привычных связей, утратой близких ей людей (сожителя, матери) с развитием чувства неопределенности, одиночества, растерянности, формированием депрессии, ипохондрии. Значительное влияние оказывали и лица из ближайшего окружения (ответчики). При отсутствии в структуре личности испытуемой признаков повышенной внушаемости в исследуемый период ДД.ММ.ГГ ее поведение носило во многом несамостоятельный зависимый характер, исключало возможность свободного волеизъявления. При достаточной сохранности интеллекта в целом, состояние запоя сопровождалось неустойчивостью внимания, когнитивной недостаточностью, ситуативностью мышления, нарушениями контроля умственной деятельности, слабостью прогнозирования, перестройкой иерархии мотивов, потребностей. Р.Е. совершила за короткий промежуток времени (на 6-й день после смерти матери) множественные имущественные действия (договор, завещание, расписки, риэлтерское соглашение), не оценивая реальной стоимости собственности, формально воспринимая сложную категорию сделки (не декларативный, но обязующий характер "предварительного договора"), не учитывая возможности дополнительных условий, иных распоряжений по имуществу, альтернативных отставленных решений. На период подписания предварительного договора ДД.ММ.ГГ, расписки ДД.ММ.ГГ, завещания ДД.ММ.ГГ Р.Е. находилась в таком состоянии, которое лишало ее способности понимать значение своих действий и руководить ими (т. 2 л.д. 232-242).
Разрешая спор по существу, суд первой инстанции обоснованно признал заключение экспертизы допустимым доказательством, оценив его в совокупности с другими доказательствами по делу в соответствии с правилами ч. 3 ст. 85 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, что нашло надлежащее отражение в судебном решении.
Оценивая доводы жалобы о необоснованности выводов экспертов, судебная коллегия приходит к выводу, что сомнений в правильности или обоснованности вышеуказанного заключения не имеется.
Экспертиза проведена комиссией экспертов в составе: члена комиссии, врача судебно-психиатрического эксперта высшей категории, М., образование высшее, стаж 44 года; члена комиссии, психолога-эксперта первой категории Ф., образование высшее, стаж 12 лет; врача-докладчика, врача судебно-психиатрического эксперта высшей категории Ж., образование высшее, стаж 33 лет. Эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения (ст. 307 УК РФ). Заключение комиссии экспертов соответствует требованиям ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку выводы экспертов мотивированы, в нем содержится подробное описание произведенных исследований, на все поставленные судом вопросы ответы даны.
При таких обстоятельствах, доводы жалобы о том, что заключение экспертизы является недопустимым доказательством, являются несостоятельными и противоречащими материалам дела, а следовательно остаются судебной коллегией без внимания.
Кроме того, судебной коллегией учитывается, что при назначении судебной психолого-психиатрической экспертизы в судебном заседании ДД.ММ.ГГ сторона истца не возражала против ее назначения, в том числе в части выбора экспертного учреждения. При этом при рассмотрении судом данного вопроса в судебном заседании ДД.ММ.ГГ представитель истца в письменных возражениях (л.д. 219 том 1) сам ходатайствовал в случае назначения указанной экспертизы ее проведение назначить в экспертном учреждении за пределами г. Бийска во избежание влияния на ее результат со стороны ответчика, в частности стороной истца было предложено назначение экспертизы именно в КГБУЗ "Алтайская краевая клиническая психиатрическая больница имени Эрдмана Ю.К."
В связи с вышеизложенным, оснований для назначения повторных экспертиз в другом экспертном учреждении, но уже г. Бийска, в силу ст. 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия не усматривает. Данное ходатайство заявлялось представителем истца при рассмотрении дела в суде первой инстанции, и вопреки ссылке в жалобе, судом была дана ему надлежащая оценка.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.12.2003 N 23 "О судебном решении", заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не являются исключительными средствами доказывания и должны оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (ч. 4 ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
Из материалов дела усматривается, что суд, удовлетворяя встречные исковые требования Р.Е., положил в основу не только заключение экспертизы, но и имеющиеся в деле иные доказательства. В частности, показания свидетелей, справки-характеристики на Р.Е., и материалы административных дел, согласно которым Р.Е. неоднократно привлекалась к административной ответственности за период 2010-2012 г.г. за появление в общественных местах в состоянии алкогольного опьянения.
Перечисленные выше существенные для дела обстоятельства и доказательства, их подтверждающие, судом при вынесении решения были учтены, получили оценку в соответствии со ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и нашли свое отражение в мотивировочной части судебного решения в соответствии с ч. 4 ст. 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Отклоняя показания свидетеля А.О.А. и третьего лица Б., на что ссылался представитель истца в жалобе, суд первой инстанции указал в решении мотивы, по которым пришел к такому выводу.
Кроме того, анализируя показания данных свидетелей, свидетельствующих, по мнению истца, об адекватности действий Р.Е. в момент подписания предварительного договора, в совокупности с заключением экспертизы, судебная коллегия не находит их противоречащими друг другу, поскольку в экспертном заключении отражено, что вывод экспертов о нахождении ответчика в таком состоянии, которое лишило ее способности понимать значение своих действий "не противоречит указаниям на относительную упорядоченность поведения, сохранность простого речевого общения, способность восприятия внешней стороны юридически значимых событий (с невозможностью точного осознания ситуации, понимания содержательной стороны и правовых последствий сделок)".
Довод апелляционной жалобы о нарушении судом норм процессуального права при назначении судебного заседания 29.04.2013 отклоняется судебной коллегией как несостоятельный и не влияющий на законность принятого по делу решения.
Из материалов дела следует, что судом были предприняты все необходимые меры для извещения участников процесса (л.д. 7-17 том 3), представитель истца Г. - Т. ознакомился с результатами экспертизы 25.04.2013 (л.д. 6 том 3), 29.04.2013 истцом Г. были поданы в канцелярию суда ходатайства: о рассмотрении дела в его отсутствие (л.д. 25 том 3), об отложении судебного заседания в связи с невозможностью присутствовать в нем представителя истца, о вызове в суд экспертов, свидетелей, нотариуса Ш., а также ходатайство о назначении повторных судебных психологической и психиатрической экспертиз, что свидетельствует об извещении стороны истца о судебном процессе и ознакомлении с материалами экспертизы и уточненным встречным исковым заявлением.
Как следует из протокола судебного заседания в судебном заседании 29.04.2013 судом все поданные стороной истца ходатайства были рассмотрены и после обсуждения отклонены.
Как следует из материалов дела, нотариус Ш. была привлечена в качестве третьего лица с момента возбуждения настоящего гражданского дела, на что указывается в исковом заявлении Г. (л.д. 3 том 1). В ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции нотариусом к судебным заседаниям предоставлялись ходатайства о рассмотрении дела в ее отсутствие. Кроме того, в материалах дела имеется ее отзыв на исковое заявление (л.д. 17 том 2), в котором она пояснила обстоятельства заверения завещания.
При таких обстоятельствах ссылка представителя истца в жалобе на то, что суд должен был допросить в судебном заседании нотариуса Ш., показания которой являются существенными при рассмотрении вопроса о состоянии ответчика Р.Е. на момент подписания завещания и предварительного договора, отклоняются судебной коллегией.
Если сделка признана недействительной на основании ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, соответственно применяются правила, предусмотренные абзацами вторым и третьим п. 1 ст. 171 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которым каждая из сторон такой сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах.
Из чего следует, что при применении последствий недействительности сделки, совершенной гражданином, находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, возврату сторонам подлежит лишь то, что реально было получено ими при исполнении такой сделки.
С учетом указанных норм права и установленных по делу фактических обстоятельств суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что последствиями признания предварительного договора купли-продажи недействительным в данном случае является прекращение обязанности продавца и прекращение права требования покупателя заключить основной договор купли-продажи квартиры на условиях, указанных в предварительном договоре купли-продажи.
Указанные в жалобе доводы не опровергают выводов суда первой инстанции и не содержат новых обстоятельств, которые не были предметом исследования судом первой инстанции, по сути основаны на несогласии с принятым судом по существу спора решением и направлены на переоценку обстоятельств, установленных и исследованных судом в полном соответствии с правилами статей 12, 56, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, оснований для которой не имеется.
Довод апелляционной жалобы о предвзятости судьи при рассмотрении дела несостоятелен, основан на предположениях, достоверными данными не подтвержден. Само по себе принятие судом решения не в пользу той или иной стороны по делу, не свидетельствует о предвзятости судьи. То обстоятельство, что интересы стороны по делу защищал представитель, работавший ранее в судебной системе, не являлось препятствием к объективному рассмотрению дела судьей. Каких-либо конкретных данных, указывающих на то, что данное обстоятельство послужило к необъективности судьи, жалоба не содержит. Само же по себе обжалуемое решение, мотивировка выводов суда, оценка судом доказательств - оснований для вывода о необъективности либо небеспристрастности суда не дают.
С учетом изложенного судебная коллегия полагает, что обстоятельства дела судом установлены правильно, представленным доказательствам дана надлежащая правовая оценка, применен закон подлежащий применению, оснований сомневаться в объективности оценки и исследования доказательств не имеется, поэтому решение суда является законным, обоснованным и отмене не подлежит.
На основании изложенного, руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
Апелляционную жалобу представителя истца Г. - Т. на решение Бийского городского суда Алтайского края от 29 апреля 2013 года оставить без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "NASLEDSTVO.SU | Наследственное право" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ АЛТАЙСКОГО КРАЕВОГО СУДА ОТ 23.07.2013 ПО ДЕЛУ N 33-5879/13
Разделы:Принятие наследства; Наследственное право; Купля-продажа недвижимости; Сделки с недвижимостью
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
АЛТАЙСКИЙ КРАЕВОЙ СУД
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 23 июля 2013 г. по делу N 33-5879/13
Судья: Елясова А.Г.
Судебная коллегия по гражданским делам Алтайского краевого суда в составе:
председательствующего Поповой Н.П.,
судей Сафроновой М.В., Медведева А.А.,
при секретаре К.,
рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу представителя истца Г. - Т. на решение Бийского городского суда Алтайского края от 29 апреля 2013 года по делу
по иску Г. к Р.Е. о возложении обязанности заключить основной договор купли-продажи на условиях предварительного договора
по встречному иску Р.Е. к Г. о признании предварительного договора купли-продажи недействительным.
Заслушав доклад судьи Медведева А.А., судебная коллегия
установила:
Г. обратился в суд с иском к Р.Е. о возложении обязанности заключить договор купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, на условиях предварительного договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГ.
В обоснование иска истец указал, что ДД.ММ.ГГ между ним и ответчиком Р.Е. был заключен предварительный договор купли-продажи вышеуказанной квартиры, по условиям которого стороны обязались заключить основной договор купли-продажи данной квартиры в срок не позднее до ДД.ММ.ГГ. На момент заключения предварительного договора ответчику Р.Е. принадлежала <данные изъяты> доля в праве общей долевой собственности на спорную квартиру на основании договора мены от ДД.ММ.ГГ и <данные изъяты> доля в праве общей долевой собственности, полученная Р.Е. в порядке наследования после смерти ее матери - Р.Т., умершей ДД.ММ.ГГ. Правоустанавливающие и технические документы на квартиру на момент заключения предварительного договора не были надлежащим образом оформлены, так как требовалось получение свидетельства о праве на наследство и кадастрового паспорта жилого помещения. При заключении предварительного договора купли-продажи между истцом и Р.Е. была достигнута договоренность о том, что до заключения основного договора истец будет безвозмездно пользоваться квартирой, делать в ней ремонт, проживать в ней по необходимости. По требованию ответчика расчет за спорную квартиру истцом был произведен полностью досрочно после подписания предварительного договора купли-продажи. Однако в феврале 2012 года ответчик стала требовать от истца уплаты еще <данные изъяты> рублей, кроме тех денег, которые она уже получила, заключить основной договор на условиях предварительного договора по цене квартиры <данные изъяты> рублей ответчик отказалась, равно как и возвратить истцу переданные ранее денежные средства. ДД.ММ.ГГ ответчик сменила замки во входных дверях квартиры, воспрепятствовав истцу в дальнейшем пользоваться квартирой. Поскольку обязательства сторон по предварительному договору на момент предъявления иска сохранились, но ответчик уклоняется от заключения основного договора купли-продажи жилого помещения, истец обратился в суд с настоящими требованиями.
В свою очередь ответчик Р.Е. обратилась в суд со встречным иском к Г. о признании предварительного договора купли-продажи недействительным по основаниям ст. 179 Гражданского кодекса Российской Федерации.
В обоснование встречных требований ответчик указала, что ДД.ММ.ГГ умерла ее мать, после смерти которой осталось наследственное имущество в виде ? доли в квартире по адресу: <адрес>, и комнаты в общежитии по адресу: <адрес>. Смерть матери для нее была сильным потрясением, поскольку других близких родственников у нее не осталось, так как в 2000 году у нее умерла дочь, в июне 2011 года - умер сожитель, а через несколько месяцев - мать. Г. является ее дальним родственником. После смерти матери ответчика истец предложил Р.Е. свою поддержку, так как она осталась одна. Затем он увез ее в дом к своему отцу. При этом сразу стал говорить о том, что необходимо что-то решать с наследственным имуществом. Ответчик забрал у нее все документы и сказал, что поможет с оформлением наследства, однако о какой-либо продаже квартир разговора не было. Р.Е. была расстроена своим положением, ей не хотелось жить, и ответчик длительное время предлагал Р.Е. употреблять спиртное, что она и делала. Сразу после похорон матери он стал возить ее для оформления наследства, однако она плохо понимала, в каких документах расписывается. Каких-либо денежных средств от ответчика она не получала вообще. Когда ответчик перестала употреблять спиртное, она стала понимать, что ответчик вместе со своим отцом хотят завладеть ее имуществом, и в связи с этим забрали ее к себе жить, прикрывая свои намерения. Они запретили ей с кем-либо общаться и скрывали от знакомых ее местонахождение. В феврале 2012 года ответчику удалось от них убежать, и она стала понимать, что подписала какие-то документы, в том числе предварительный договор, под влиянием заблуждения в силу своего состояния после похорон и обмана со стороны ответчика, поскольку думала, что подписывает документы для оформления своих наследственных прав.
Впоследствии Р.Е. уточнила встречные исковые требования, просила признать предварительный договор недействительным по основаниям ст. 179 Гражданского кодекса Российской Федерации ввиду обмана со стороны Г., а также по основаниям ст. 177 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку полагала, что в момент совершения сделки она находилась в состоянии, при котором она не могла понимать значение своих действий и руководить ими.
Решением Бийского городского суда Алтайского края от ДД.ММ.ГГ в удовлетворении исковых требований Г. к Р.Е. отказано.
Встречные исковые требования Р.Е. удовлетворены. Признан недействительным предварительный договор купли-продажи спорной квартиры.
С Г. в пользу КГУЗ "Алтайская краевая клиническая психиатрическая больница имени Эрдмана Ю.К." взыскана стоимость комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы в размере <данные изъяты> рублей.
В апелляционной жалобе представитель истца Г. - Т. просит решение отменить и вынести по делу новое решение об удовлетворении исковых требований Г. в полном объеме и отказе в удовлетворении встречных исковых требований Р.Е.
В обоснование жалобы представитель истца ссылается на то, что суд первой инстанции неправильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, и нарушил нормы материального и процессуального права. В процессе рассмотрения настоящего дела суд выходил за рамки предмета доказывания при истребовании доказательств, удовлетворении ходатайств представителя ответчика, а также при назначении судебных экспертиз, что привело к затягиванию судебного процесса, а в результате - к принятию неправильного судебного решения. В связи с тем, что Г. был предъявлен иск о понуждении заключить основной договор купли-продажи, в предмет доказывания по делу должны были войти обстоятельства, подтверждающие (опровергающие) действительность предварительного договора. В то же время судом исследовался факт получения Р.Е. денежных средств, была назначена почерковедческая экспертиза, удовлетворены ходатайства представителя ответчика о допросе свидетелей, которые в период заключения предварительного договора купли-продажи (октябрь - ноябрь 2011 года) с ответчиком прямых контактов не поддерживали и не знали обстоятельств заключения договора, а также являлись заинтересованными в исходе дела лицами.
Суд в нарушение ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации положил в основу судебного решения неотносимые и недопустимые доказательства: показания свидетелей со стороны ответчика и заключение комиссии экспертов Алтайской краевой клинической психиатрической больницы им. Ю.К. Эрдмана *** от ДД.ММ.ГГ. При этом суд неправомерно отклонил ходатайства истца о допросе в зале судебного заседания нотариуса Ш. Другие лица, кроме А.О.Н., Б., Г. не могли ничего знать об обстоятельствах заключения оспариваемой сделки.
Заключение психолого-психиатрической экспертизы, по мнению представителя истца, является необоснованным и неполным, содержит множество противоречий, в связи с чем не может являться достоверным доказательством по делу. Судом не был поставлен на разрешение экспертов отдельный вопрос об интеллектуальных особенностях Р.Е., Экспертами установлено дефектное состояние Р.Е. в момент подписания предварительного договора исключительно со слов самой Р.Е., что недопустимо и опровергается показаниями свидетеля А.О.Н. и третьего лица Б. Выводы экспертов основаны на предположениях. Судом на разрешение экспертов был поставлен вопрос ***, который по своей формулировке заранее предопределяет для экспертов факт того, что Р.Е. находилась в момент подписания предварительного договора в "необычном состоянии". Между тем, до разрешения судом требований по существу, этот факт не может считаться установленным. Постановка вопроса таким образом могла повлиять на выводы экспертов, поскольку выражает точку зрения суда.
При этом суд необоснованно отклонил ходатайство представителя истца о назначении повторной судебной экспертизы.
В этой связи, представитель истца просит при апелляционном рассмотрении жалобы назначить по делу отдельные повторные экспертизы: судебную психиатрическую и судебную психологическую, проведение которых поручить врачам-экспертам КГКУЗ "Психиатрическая больница, г. Бийск".
Так же автор жалобы указывает, что суд первой инстанции, назначив судебное разбирательство на ДД.ММ.ГГ, не создал условия для всестороннего и полного исследования доказательств и обстоятельств дела. О возобновлении производства по делу стороны узнали во второй половине четверга ДД.ММ.ГГ, судебное разбирательство было назначено на понедельник ДД.ММ.ГГ, за один рабочий день стороне истца подготовиться к судебному заседанию не представлялось возможным. Это лишило истца возможности представлять доказательства, приводить свои доводы по существу предъявленных требований, возражать относительно результатов проведения экспертизы. При этом суд необоснованно отказал истцу в удовлетворении ходатайства об отложении судебного разбирательства, назначенного на ДД.ММ.ГГ
Кроме того представитель истца в жалобе также высказывается о предвзятости суда указывая, что представитель ответчика адвокат Безуглова И.А. работала ранее в г. Бийске в должности федерального судьи. В связи с чем представитель истца просит суд апелляционной инстанции в интересах законности проверить решение суда первой инстанции в полном объеме.
Истец Г., ответчик Р.Е., представители сторон, третьи лица нотариус г. Бийска Ш., Бийский отдел Управления Росреестра по Алтайскому краю, Бийский городской отдел филиала ФГУП "Ростехинвентаризация-Федеральное БТИ" по Алтайскому краю, ИП Б. в судебное заседание по рассмотрению апелляционной жалобы не явились, извещены о времени и месте его проведения надлежащим образом.
Руководствуясь нормами ч. 3 ст. 167 и ч. 1 ст. 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия не находит оснований для ее удовлетворения.
Так, подлежащий применению материальный закон определен судом верно.
По предварительному договору стороны обязуются заключить в будущем договор о передаче имущества, выполнении работ или оказании услуг (основной договор) на условиях, предусмотренных предварительным договором (п. 1 ст. 429 Гражданского кодекса Российской Федерации).
В случаях, когда одна сторона, заключившая предварительный договор, уклоняется от заключения основного договора, в силу п. 5 ст. 429 Гражданского кодекса Российской Федерации применяется п. 4 ст. 445 этого же Кодекса, согласно которому в подобных случаях другая сторона вправе обратиться в суд с требованием о понуждении заключить договор, а сторона, необоснованно уклоняющаяся от заключения договора, должна возместить другой стороне причиненные этим убытки.
В соответствии со ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).
Недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения (ч. 1 ст. 167 Гражданского кодекса Российской Федерации).
Согласно ч. 1 ст. 179 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, а также сделка, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.
В силу ч. 1 ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Г. обратился в суд с требованиями к Р.Е. о понуждении к заключению основного договора на условиях заключенного между сторонами ранее предварительного договора, в свою очередь, Р.Е. обратилась со встречными исковыми требованиями к Г., в которых с учетом последнего уточнения просила признать недействительным предварительный договор по основаниям ч. 1 ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку в момент его подписания она не была способна понимать значение своих действий и руководить ими, а также по основаниям ст. 179 Гражданского кодекса Российской Федерации, ссылаясь, что со стороны ответчика имел место обман, т.к. она думала, что подписывает документы для оформления своих наследственных прав.
Отказывая в удовлетворении исковых требований Г. и удовлетворяя встречные исковые требования Р.Е., суд первой инстанции пришел к выводу о том, что в момент заключения предварительного договора Р.Е. находилась в таком состоянии, при котором она не могла понимать значение своих действий и руководить ими, что подтверждается показаниями свидетелей и заключением комиссии экспертов Алтайской краевой клинической психиатрической больницы имени Ю.К. Эрдмана *** от ДД.ММ.ГГ, в связи с чем предварительный договор от ДД.ММ.ГГ является недействительным по основаниям, предусмотренным ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации. При этом суд первой инстанции не усмотрел оснований для признания данной сделки недействительной по ст. 179 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку в данном случае волеизъявление Р.Е. вообще не соответствовало ее подлинной воле ввиду ее состояния, в котором она находилась в период заключения предварительного договора и в силу которого она была лишена способности понимать значение своих действий и руководить ими.
Судебная коллегия соглашается с такими выводами суда, поскольку вопреки доводам жалобы судом правильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, выводы суда основаны на правильном применении норм материального и процессуального права, мотивированы в судебном решении и подтверждаются материалами дела
Р.Е. в обоснование своих требований ссылалась на то, что в период заключения предварительного договора она находилась в стрессовой ситуации, вызванной смертью мужа и матери, в связи с чем она без перерывов употребляла спиртные напитки. На момент подписания договора она также находилась в состоянии запоя, а потому не понимала значение своих действий и не могла ими руководить.
Определением суда от ДД.ММ.ГГ по ходатайству представителя Р.Е. назначена комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, проведение которой было поручено экспертам КГБУЗ "Алтайская краевая клиническая психиатрическая больница имени Эрдмана Ю.К." для установления наличия у Р.Е. психического заболевания, в частности хронического алкоголизма, и выяснения вопроса о том, имелось ли у нее состояние, которое лишало бы ее способности понимать значение своих действий и руководить ими на момент подписания предварительного договора, в том числе состояние запоя или абстиненции.
Указанное определение суда сторонами не обжаловалось, вступило в законную силу. При этом, вопреки доводам представителя истца, изложенным в жалобе, из материалов дела следует, что при формировании вопросов для назначения экспертизы судом были учтены вопросы, предложенные стороной истца Г.
Согласно заключению КГБУЗ "Алтайская краевая клиническая психиатрическая больница имени Эрдмана Ю.К." *** от ДД.ММ.ГГ комиссия экспертов пришла к выводу, что Р.Е. страдала и страдает "Хроническим алкоголизмом средней стадии", что согласно Международной классификации болезней десятого пересмотра МКБ-10 относится к категории психических расстройств и расстройств поведения, вызванных употреблением психоактивных веществ. На период подписания предварительного договора ДД.ММ.ГГ Р.Е. находилась в состоянии запоя и абстиненции. Состояние Р.Е. на ДД.ММ.ГГ определялось не только наличием хронического алкоголизма, запоя, но и воздействием совокупности иных неблагоприятных факторов: социальной дезадаптации (с долгами, угрозой выселения), кризисной ситуации с высоким темпом изменения обстановки, потерей привычных связей, утратой близких ей людей (сожителя, матери) с развитием чувства неопределенности, одиночества, растерянности, формированием депрессии, ипохондрии. Значительное влияние оказывали и лица из ближайшего окружения (ответчики). При отсутствии в структуре личности испытуемой признаков повышенной внушаемости в исследуемый период ДД.ММ.ГГ ее поведение носило во многом несамостоятельный зависимый характер, исключало возможность свободного волеизъявления. При достаточной сохранности интеллекта в целом, состояние запоя сопровождалось неустойчивостью внимания, когнитивной недостаточностью, ситуативностью мышления, нарушениями контроля умственной деятельности, слабостью прогнозирования, перестройкой иерархии мотивов, потребностей. Р.Е. совершила за короткий промежуток времени (на 6-й день после смерти матери) множественные имущественные действия (договор, завещание, расписки, риэлтерское соглашение), не оценивая реальной стоимости собственности, формально воспринимая сложную категорию сделки (не декларативный, но обязующий характер "предварительного договора"), не учитывая возможности дополнительных условий, иных распоряжений по имуществу, альтернативных отставленных решений. На период подписания предварительного договора ДД.ММ.ГГ, расписки ДД.ММ.ГГ, завещания ДД.ММ.ГГ Р.Е. находилась в таком состоянии, которое лишало ее способности понимать значение своих действий и руководить ими (т. 2 л.д. 232-242).
Разрешая спор по существу, суд первой инстанции обоснованно признал заключение экспертизы допустимым доказательством, оценив его в совокупности с другими доказательствами по делу в соответствии с правилами ч. 3 ст. 85 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, что нашло надлежащее отражение в судебном решении.
Оценивая доводы жалобы о необоснованности выводов экспертов, судебная коллегия приходит к выводу, что сомнений в правильности или обоснованности вышеуказанного заключения не имеется.
Экспертиза проведена комиссией экспертов в составе: члена комиссии, врача судебно-психиатрического эксперта высшей категории, М., образование высшее, стаж 44 года; члена комиссии, психолога-эксперта первой категории Ф., образование высшее, стаж 12 лет; врача-докладчика, врача судебно-психиатрического эксперта высшей категории Ж., образование высшее, стаж 33 лет. Эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения (ст. 307 УК РФ). Заключение комиссии экспертов соответствует требованиям ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку выводы экспертов мотивированы, в нем содержится подробное описание произведенных исследований, на все поставленные судом вопросы ответы даны.
При таких обстоятельствах, доводы жалобы о том, что заключение экспертизы является недопустимым доказательством, являются несостоятельными и противоречащими материалам дела, а следовательно остаются судебной коллегией без внимания.
Кроме того, судебной коллегией учитывается, что при назначении судебной психолого-психиатрической экспертизы в судебном заседании ДД.ММ.ГГ сторона истца не возражала против ее назначения, в том числе в части выбора экспертного учреждения. При этом при рассмотрении судом данного вопроса в судебном заседании ДД.ММ.ГГ представитель истца в письменных возражениях (л.д. 219 том 1) сам ходатайствовал в случае назначения указанной экспертизы ее проведение назначить в экспертном учреждении за пределами г. Бийска во избежание влияния на ее результат со стороны ответчика, в частности стороной истца было предложено назначение экспертизы именно в КГБУЗ "Алтайская краевая клиническая психиатрическая больница имени Эрдмана Ю.К."
В связи с вышеизложенным, оснований для назначения повторных экспертиз в другом экспертном учреждении, но уже г. Бийска, в силу ст. 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия не усматривает. Данное ходатайство заявлялось представителем истца при рассмотрении дела в суде первой инстанции, и вопреки ссылке в жалобе, судом была дана ему надлежащая оценка.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.12.2003 N 23 "О судебном решении", заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не являются исключительными средствами доказывания и должны оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (ч. 4 ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
Из материалов дела усматривается, что суд, удовлетворяя встречные исковые требования Р.Е., положил в основу не только заключение экспертизы, но и имеющиеся в деле иные доказательства. В частности, показания свидетелей, справки-характеристики на Р.Е., и материалы административных дел, согласно которым Р.Е. неоднократно привлекалась к административной ответственности за период 2010-2012 г.г. за появление в общественных местах в состоянии алкогольного опьянения.
Перечисленные выше существенные для дела обстоятельства и доказательства, их подтверждающие, судом при вынесении решения были учтены, получили оценку в соответствии со ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и нашли свое отражение в мотивировочной части судебного решения в соответствии с ч. 4 ст. 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Отклоняя показания свидетеля А.О.А. и третьего лица Б., на что ссылался представитель истца в жалобе, суд первой инстанции указал в решении мотивы, по которым пришел к такому выводу.
Кроме того, анализируя показания данных свидетелей, свидетельствующих, по мнению истца, об адекватности действий Р.Е. в момент подписания предварительного договора, в совокупности с заключением экспертизы, судебная коллегия не находит их противоречащими друг другу, поскольку в экспертном заключении отражено, что вывод экспертов о нахождении ответчика в таком состоянии, которое лишило ее способности понимать значение своих действий "не противоречит указаниям на относительную упорядоченность поведения, сохранность простого речевого общения, способность восприятия внешней стороны юридически значимых событий (с невозможностью точного осознания ситуации, понимания содержательной стороны и правовых последствий сделок)".
Довод апелляционной жалобы о нарушении судом норм процессуального права при назначении судебного заседания 29.04.2013 отклоняется судебной коллегией как несостоятельный и не влияющий на законность принятого по делу решения.
Из материалов дела следует, что судом были предприняты все необходимые меры для извещения участников процесса (л.д. 7-17 том 3), представитель истца Г. - Т. ознакомился с результатами экспертизы 25.04.2013 (л.д. 6 том 3), 29.04.2013 истцом Г. были поданы в канцелярию суда ходатайства: о рассмотрении дела в его отсутствие (л.д. 25 том 3), об отложении судебного заседания в связи с невозможностью присутствовать в нем представителя истца, о вызове в суд экспертов, свидетелей, нотариуса Ш., а также ходатайство о назначении повторных судебных психологической и психиатрической экспертиз, что свидетельствует об извещении стороны истца о судебном процессе и ознакомлении с материалами экспертизы и уточненным встречным исковым заявлением.
Как следует из протокола судебного заседания в судебном заседании 29.04.2013 судом все поданные стороной истца ходатайства были рассмотрены и после обсуждения отклонены.
Как следует из материалов дела, нотариус Ш. была привлечена в качестве третьего лица с момента возбуждения настоящего гражданского дела, на что указывается в исковом заявлении Г. (л.д. 3 том 1). В ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции нотариусом к судебным заседаниям предоставлялись ходатайства о рассмотрении дела в ее отсутствие. Кроме того, в материалах дела имеется ее отзыв на исковое заявление (л.д. 17 том 2), в котором она пояснила обстоятельства заверения завещания.
При таких обстоятельствах ссылка представителя истца в жалобе на то, что суд должен был допросить в судебном заседании нотариуса Ш., показания которой являются существенными при рассмотрении вопроса о состоянии ответчика Р.Е. на момент подписания завещания и предварительного договора, отклоняются судебной коллегией.
Если сделка признана недействительной на основании ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, соответственно применяются правила, предусмотренные абзацами вторым и третьим п. 1 ст. 171 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которым каждая из сторон такой сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах.
Из чего следует, что при применении последствий недействительности сделки, совершенной гражданином, находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, возврату сторонам подлежит лишь то, что реально было получено ими при исполнении такой сделки.
С учетом указанных норм права и установленных по делу фактических обстоятельств суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что последствиями признания предварительного договора купли-продажи недействительным в данном случае является прекращение обязанности продавца и прекращение права требования покупателя заключить основной договор купли-продажи квартиры на условиях, указанных в предварительном договоре купли-продажи.
Указанные в жалобе доводы не опровергают выводов суда первой инстанции и не содержат новых обстоятельств, которые не были предметом исследования судом первой инстанции, по сути основаны на несогласии с принятым судом по существу спора решением и направлены на переоценку обстоятельств, установленных и исследованных судом в полном соответствии с правилами статей 12, 56, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, оснований для которой не имеется.
Довод апелляционной жалобы о предвзятости судьи при рассмотрении дела несостоятелен, основан на предположениях, достоверными данными не подтвержден. Само по себе принятие судом решения не в пользу той или иной стороны по делу, не свидетельствует о предвзятости судьи. То обстоятельство, что интересы стороны по делу защищал представитель, работавший ранее в судебной системе, не являлось препятствием к объективному рассмотрению дела судьей. Каких-либо конкретных данных, указывающих на то, что данное обстоятельство послужило к необъективности судьи, жалоба не содержит. Само же по себе обжалуемое решение, мотивировка выводов суда, оценка судом доказательств - оснований для вывода о необъективности либо небеспристрастности суда не дают.
С учетом изложенного судебная коллегия полагает, что обстоятельства дела судом установлены правильно, представленным доказательствам дана надлежащая правовая оценка, применен закон подлежащий применению, оснований сомневаться в объективности оценки и исследования доказательств не имеется, поэтому решение суда является законным, обоснованным и отмене не подлежит.
На основании изложенного, руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
Апелляционную жалобу представителя истца Г. - Т. на решение Бийского городского суда Алтайского края от 29 апреля 2013 года оставить без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "NASLEDSTVO.SU | Наследственное право" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)